По всему получалось, что Нину Николс убил некий мужчина, ей совершенно незнакомый. Их встреча была случайной и непредсказуемой. Если бы женщина задержалась в дороге на час, или напротив, приехала бы часом ранее, то, скорее всего, разминулась бы с преступником.
Опрос жителей дома дал полиции мало содержательной информации. Никто из находившихся в доме людей не видел подозрительного мужчину, слонявшегося по этажам, никто не видел и не слышал ничего необычного, никто не звонил в двери по надуманным предлогам… Складывалось такое ощущение, будто убийца шёл целенаправленно в квартиру Нины и, совершив задуманное, ушёл, не привлекая к себе внимания.
В конечном итоге предположение о возможном ограблении было полностью отброшено. Получило объяснение даже то, что в кошельке Нины Николс оказалась подозрительно маленькая сумма наличных денег. Хорошо знавшие Нину свидетели рассказали полиции о её нелюбви к наличности: Нина панически боялась ограбления и старалась не снимать деньги в банках и не брать наличные деньги в руки. Даже при покупке газет и журналов она выписывала чеки, что для американских реалий первой половины 1960-х гг. выглядело уже довольно необычным. Но вот такая у неё была причуда…
Убийство Нины Николс с полным основанием можно назвать очень странным. Это ощущение странности только возросло после того, как стали известны результаты судебно-медицинской экспертизы, не обнаружившей ни на трупе, ни в его полостях, ни на одежде и окружающих предметах спермы. Разрывы влагалища и ректума по всей видимости были причинены инородным предметом, который преступник, уходя, унёс с собою. Полового акта с жертвой нападавший либо не осуществлял вовсе, либо осуществлял, но не довёл его до семяизвержения. Непонятно было, ради чего всё это делалось: двигала ли преступником похоть? или его мотивом являлась месть? или нечто иное? Как убийца проник в дом? Как он уговорил Нину Николс впустить его в квартиру?
В этой связи уместно обратить внимание читателей на то, что Начальник Отдела расследования убийств BPD Джон Донован бывал как на месте убийства Анны Слесерс, так и на месте убийства Нины Николс. Опытный детектив видел как обстановку в квартирах, так и тела жертв. Джон Донован летом 1962 г. пришёл к твёрдому убеждению в том, что эти преступления, хотя и схожи некоторыми чертами, всё же совершены разными лицами. Начальник «убойного» отдела заявил своему шефу Эдмунду МакНамаре, что убийство Нины Николс должно расследоваться Службой шерифа округа Саффолк и городской Департамент «своего интереса» в этом расследовании не имеет. Другими словами, поимка убийцы Нины Николс никоим образом не приблизит разоблачение негодяя, поднявшего руку на Анну Слесерс. Причём так Донован считал и во второй половине 1962 г., и в 1963 г., и в 1964 г… Это очень интересный момент, который обычно опускается всеми писателями и журналистами, принимающими на себя труд изложить ход расследования этих преступлений!
Хотя расследование убийства Нины Николс проводилось очень энергично, никакого видимого результата оно не дало. Правоохранительные органы не назвали ни одного подозреваемого. Никого не заключили под стражу. И никто не был предан суду.
2 июля 1962 г. Убийство Хелен Блэйк
Хелен Блэйк (Helen Blake), 65-летняя женщина, в прошлом медсестра, а летом 1962 г. — пенсионер, проживала в 3-этажном доходном доме №73 по Ньюхолл-стрит (Newhall street) в городе Линн (Lynn), расположенном примерно в 20 км к северу от Бостона. Это был сравнительно небольшой — менее 100 тыс. жителей — населенный пункт, переживавший притом пору затяжной депрессии. На протяжении долгих десятилетий со времён Второй Мировой войны население Линна неуклонно сокращалось и к началу 1980-х гг. стало меньше 80 тыс. человек. Белые и богатые уходили из города, переселяясь в т.ч. и в Бостон, а неблагополучные цветные, наоборот, в Линн переезжали.
Дом №73 по Ньюхолл-стрит находился в юго-восточной части города в нескольких сотнях метров от океанского побережья. Это было сравнительно небольшое 3-этажное здание, входившее в комплекс однотипных построек, предназначенных для малообеспеченных граждан. Площадь квартиры №9, занятой Хелен Блэйк, немногим превышала 20 кв. метров — для американцев, традиционно предпочитающих жить в больших домах такое жильё следовало признать очень и очень скромным. Рядом с Хелен Блэйк проживали такие же, как и она сама, пенсионерки Маргарет Хэмилтон (Margaret Hamilton) и Энни Винчелл (Annie Winchell) — именно они и подняли тревогу 2 июля 1962 г.