- Смотри! Там что-то живое! – Завизжала кассирша, указывая пальцем на миску со странной, белой смесью.
- Ну всё, я вызываю полицию!
Габриэлю стало лучше. Теперь он свободно орудовал головой и взглядом, изучая магазин по новой.
Вот откуда был такой противный, жёлтый свет. На потолке вертелся диско-шар, изобретая не только протёртые, солнечные цвета но и другие разнообразные оттенки. А джаз, отражающийся от стен, имел унылую тематику, ведь пели про осень. В телевизоре шли новости и по виду там было что-то интересное. “В центре Нью-Йорка вели военные действия.”
- Подзаряжайся и делай, что должен. – В пол голоса молвил Михаил и ушёл, напоследок крикнув: – Я думаю ты тут и сам разберёшься! – А затем мужчина завернул за угол.
- Сэр! Сэр! Немедленно заберите вашего сына и оплатите всё, что вы использовали! – Но Михаил уже исчез, оставляя его наедине с крикливыми сотрудницами супермакета “Всё ради вас. 24 часа”.
Пока девушки догоняли наглого мужчину и сыпали на Габриэля тонну оскорблений, его квами подзарядился и последовала синяя вспышка.
От таких фокусов, всем девушкам перехотелось продолжать разговор. Завизжала сирена, около магазина появилась полицейская машина, но уже поздно.
На пол упал телефон одной из кассирш и хозяйка глубоко задышала, смотря куда-то на вверх, на телевизор, где рассказывали про военные действия в центре Нью-Йорка. Там даже показали, как выглядят опасные люди в костюмах. “Если увидите их, запомните лица и идите в полицию.”
Габи грустно вздохнул и разжал ладонь, в которой тут же запорхала белоснежная бабочка. Нежное, безобидно существо постепенно наполнялась пугающим, чёрным, неотвратимым цветом. Насекомое повертелось, помахало крыльями и впиталась в ладонь, будто проходя сквозь неё.
Сотрудницы магазина попятились назад, наблюдая, как преобразовавшийся парень сгорает заживо. Но огонь не причинял ему вреда, он был частью его самого.
- Прошу... . – Одним резким взмахом по горизонтали Габриэль присёк все мольбы и слёзы.
Если они видели его лицо, то после уничтожения корпуса ордена у него будут проблемы с властями. Не хватало ещё, чтобы его показывали по телевизору, а с помощью этих свидетелей составили фотопортрет. Тогда они ему точно жизни не дадут.
“Камеры”
“Нужна лишь одна искорка. Пусть всё сгорит в огне.”
Горела и полицейская машина и люди внутри и сам магазин.
От таких больших языков пламени стало ярче в гнусном, ночном городе и Габриэлю захотелось обернуться. И что же он там увидел?
Он увидел коренную семью Шанхая, которая показывала ему большой палец вверх – “класс”. Внезапно даже сам огонь превратился в жестокое, палящее солнце в тот день. Они смеялись над ним? Нет, они смеялись вместе с ним. И Габриэль вспомнил свой первый день и прогулку в Шанхае. Тогда они с Эмили случайно сели на покрашенную лавочку из-за чего он принялся оттряхивать свою пятую точку от краски, а затем решил помочь своей жене. Это было весело и семейка китайцев, сидящая на рядом расположенной лавочке, тоже смеялись. И он в ответ, тоже показал им большой палец – “класс”.
“Теперь очередь корпуса гореть в огне. Я всё сожгу. Я выжгу хранителей, их семьи и друзей. Они – зло, которое не понимает человеческого языка. Пусть всё сгорит, пусть всё сгорит в огне!!!”
- Отводишь глаза, толкаешь воздух локтём, морщишь нос, мотаешь. Ты для меня открытая книга. – Хаями так славно зевнула, что даже Соня не сдержалась заразиться её сонливостью. Они обе не спали сегодня. – Психолог, физиогномик, графолог. Господи! – Брюнетка разразилась кровожадным смехом. – Я обожаю читать людей по их закидонам. – Заскрипели в агрессии верёвки на запястьях. – Но должна отдать тебе должное. Ты умеешь строить безэмоциональное лицо и идеально врать. Твои микрожесты очень сложно отследить. Это всё объясняется твоими детскими травмами и нежеланием сближаться с людьми. Поэтому, как-только ты знакомишься с каким-нибудь новым человеком, то сразу видишь финальный исход, так как в голове на автомате просчитываешь все свои действия.
- Сейчас это уже не важно. – Соня наконец оторвала свой взгляд от окна и села на стул, напротив Хаями. Тут же девушка наладила чёткий контакт глаз с бывшей подругой и заиграла желваками.
- Хочешь, чтобы я рассказала про него?
Повисла минута молчания, но Соня сохраняла равнодушный взгляд и сдержала оборону.
- Почему он так поступил?
“Да хорош, Соня! Прости, прости!”
“Никто не посмеет встать на пути к моей мечте!”
- Проклятье приматов: глупость и наивность. А также ревность и зависть. Ты и сама по пальцам можешь пересчитать список проклятий его талисмана. Кто в здравом уме согласится быть обезьяной? – Хитрая как лисица, Хаями буравила собеседницу взглядом, надеясь увидеть, хоть одну эмоцию, но та умела отключать их в нужный момент.
- Прекрати. Больше никакого анализа. Хоть раз объясни всё нормально. – Пресекла её попытки Самосудова.
Тут Хаями сильно поменялась в лице. Играть с Соней она любила, но когда та была настроена серьёзно – никогда не отказывала ей.
Глубокий вдох, её лёгкие насытились свежей порцией воздуха, затем сдулись, развеивая возле себя отработанный кислород. Больше не было азартной гримасы и хитрых глаз, только старая, надменная ухмылка.
- Кост везде и во всех видит своих кумиров. Ему не важно, знает он этого человека или нет. Он восхищается любым примером, воображая, что когда-нибудь он сам сможет стать таким же примером для другого. Как же иронично, а ведь у него был один поклонник. И после своего неожиданного выступления он был потерян. – Ровный уверенный голос терпеливо и не смеясь рассказывал то, чего ждала от неё Соня. Ведь Хадами всё время была рядом, сколько бы Самосудова её не искала, она видела её жизнь и жизнь остальных, как на ладони. – После его предательства ты и сама должна была догадаться. Использование, Костом, двух талисманов привело его к известной нам, хранителям, болезни. Это всё и усугубило.
“Всё это ещё в детстве зародилось. В таком возрасте спиногрызы способны любой смысл принять за смысл жизни. А потом им хер что объяснишь.”
Мощное пробитие толщи жёлтой листвы и серые памятники могил окропились кусочками засохших и рваных листьев. Осень.
На густонаселённых улицах кипела жизнь, но на кладбищах всё было с точностью, да наоборот.
- Великий хранитель всегда останется в памяти своих друзей и коллег. – Мастер Фу положил ладонь на плечо маленькому Саше и встретил в ответ наивные, пучеглазые глаза, которые так и плакали: А может он всё ещё жив? Может это всё не по настоящему?
“Дэниел Кост Лит 1930-1987″ – Читал маленький мальчик, которому уже нужно было идти во второй класс.
- Великий хранитель. Подумать только, сочетание таких простых слов врезалось в его неокрепший склад ума так глубоко, что тот в итоге стал таким пафосным мечтателем. Но вместо того, чтобы самому стать великим, он начал искать себе нового кумира, искать подтверждение словам мастера Фу о величии. – На лице всё таки прошмыгнула лёгкая улыбка. – Я думаю, он слишком был зависим от своих кумиров и пока искал того самого, не знал, как ему жить и каким быть. Лично я считаю его подлизой или паразитом. Ну правда! Мальчик который видит всех со спины, теряется и не знает на кого ровняться, а это ему было необходимо. И потому ему пришлось вспоминать Мастера Коста старшего, как аксиому. Его вторая личность по имени Кост встала на место его учителя, чтобы у мальчика была хоть какая-та опора.
Дэниела ещё в девять лет завербовали дезертиры, промыли мозги и это сыграло на его психике огромную роль. Кост старший здесь совсем не причём.
А когда Дэниел узнал, что мальчик, которого он всегда презирал и неосознанно видел в нём соперника, добился своей мечты всего за один год, то понял – вот он пример, который он искал. Мерзость, какой он жалкий слизняк.
Соня слушала, опустив свой взгляд в пол. Пальцы сжимались и медленно вертелись по одной и той же оси.
- Так что никакой особой предыстории тут нет и сверх причин тоже. Он обычный псих, такой же, как ты и я. Мальчик, жаждущий ровняться на кого-то, но не действовать. Вероятно это его смысл жизни – восхищаться кем-то.