В результате народ повсюду отказывается от уплаты налогов там, где правительству не удается принудить его к этому с помощью превосходящей военной силы. Война с англичанами к тому же подорвала представление о непобедимости императора. Дефицит последнего бюджета составляет 15 млн фунтов стерлингов. Правительство не пользуется кредитом. Методы мобилизации финансовых средств, привычные в таких обстоятельствах в Европе, здесь неприменимы.
После многих безуспешных попыток ликвидировать дефицит в налогах Император повелел вновь начать разработку золотых, серебряных и медных рудников, считавшихся полностью выработанными в течение многовековой их эксплуатации государственной казной, в надежде пополнить исчерпанную государственную кассу. Эта надежда трудноосуществима…
Самый заслуживающий внимания результат этих финансовых тисков и вытекающей из этого неспособности правительства — явление известного демократического движения в народе. Общинные институты страны, основывающиеся на группах (в каждую из которых входит по 10 семей), объединяющихся затем в сотни и тысячи, сравнимы по форме с подобными институтами, которые тысячу лет назад существовали в Англии. Согласно доктору Гюцлаффу, эти небольшие общины уже превратились в средство организации систематического местного сопротивления декретам императора…
К этому движению добавляются другие явления угрожающего характера: коммунизм, этот ужас западноевропейских стран, оказался не чужд также и китайцам, ибо в стране действуют анархисты, которые проповедуют — бедные ежедневно становятся беднее, богатые ежедневно становятся богаче, все социальные язвы могут быть излечены с помощью всеобщего распределения благ. Короче говоря, состояние «Поднебесной империи» таково, что ей предстоят большие потрясения в ближайшем будущем.
Идеи Хунь Сю-Цуаня завладели миллионами китайцев. Получилось что-то типа пуританской философии полной антиманьчжурского духа:
Пищу и одежду дает нам Господь Бог, а не северные варвары. Все люди — мужчины и женщины — дети Господа Бога и не принадлежат северным варварам. Увы, когда маньчжуры наполнили своим зловонным духом и повергли в состояние хаоса обширную страну с бесчисленным населением, она спокойно и без удивления приняли их бесчинства.
Неужели нет в Китае настоящих людей? Огненные языки пламени, разожженного зверствующей Маньчжурской нечистью, лижут небо. Запах крови разносится за четыре моря. Смрад из грязных деяний достигает Полярной звезды, их преступления превосходят все, на что были способны все пять варварских племен, а люди Китая безвольно склоняют головы и покоряются рабской доле. Увы, нет в Китае настоящих людей!
Китай — голова; маньчжуры — ноги. Китай — священная страна. Маньчжуры — грязная нечисть… Но, увы, ноги возвышаются над головой: нечистое отребье бесчинствует в священной стране, превращая нас, жителей ее, в дьяволов. Всех зарослей бамбука в горах Наньшаньне хватит на то, чтобы описать их грязные деяния на нашей земле.
Бушующих вод Восточного моря недостанет на то, чтобы смыть следы их огромных, заслоняющих небо преступлений и злодейств. Теперь кратко поведаем вам о некоторых наиболее чудовищных из этих преступлений. В Китае всегда были свои идеалы, касающиеся внешности человека. Ныне же маньчжуры заставляют людей стричь волосы и оставлять сзади длинный хвост, превращая таким образом китайцев в диких зверей. В Китае всегда была своя одежда и свои головные уборы. Ныне же маньчжуры ввели остроконечные шапки, заставляют людей носить варварскую одежду и обезьяньи ермолки, уничтожают традиционные одежды и головные уборы. Разве это не надругательство над традициями, оставленными нам прежними поколениями? Ведь таким образом китайцев заставляют забывать свои корни.
Войско тайпинов — хорошо организованное, разбитое на мелкие военно-религиозные ячейки со строго регламентированным бытом (общность имущества и снабжение из общих складов, казарменные условия) — победоносно занимало один южнокитайский город за другим. Сделав своей столицей Нанкин, тайпины вскоре оказались перед необходимостью организовать управление уже достаточно большим государством. Казарменный аскетизм больше не срабатывал. Пришлось ориентироваться на традиционные китайские формы управления, вплоть до конфуцианских экзаменов на ученую степень. Это поколебало прежние устои и принципы идеологии тайпинов.