Мятежники упали на колени, отчетливо ощущая лезвие меча на своей шее. Король Гунтрамн, подобно римским императорам, носил смерть на кончике своего языка. Никто не оспорил бы его приказ, и оба бунтовщика обливались потом под нарядными туниками. Гунтрамн держал паузу, он наслаждался тем страхом и унижением, что сейчас испытывали эти люди. Он был бы не прочь их казнить, но воля святого… Ее он игнорировать не мог. Король упивался происходящим, понимая, что стоящие перед ним теряют месяц жизни за каждую секунду, что он молчит.
- Я прощаю вас, - вымолвил, наконец, король. – Но если еще раз вы ослушаетесь меня, негодяи, то я выпишу палача из самого Константинополя. Император окажет мне эту любезность. И тогда ваша участь станет уроком для знати всех трех королевств. Вы меня хорошо поняли?
- Да, ваше величество! Спасибо! Спасибо!
Герцог и граф, которые за эти минуты несколько раз попрощались с жизнью, читая свой приговор в глазах Гунтрамна, от радости чуть не потеряли сознание. Они спасены! Они будут жить! А золото еще будет! Они отлично знают, как его можно добыть.
1 - Фиск – римское название личной казны императора. В более ранее время фиск отличался от государственного казначейства. От этого слова происходит понятие «фискальный».
2 - Речь идет об аттическом таланте – 26,2 кг.
3 - Святой Палладий Сентский, день памяти 7 октября.
4 - цитируется по источнику.
Глава 30
Год 6093 от Сотворения Мира (585 от Р.Х.), октябрь. Вилла Беслинген (1). Австразия.
Галльскую богиню Ардуину давно сокрушили христианские епископы, но память о ней была жива в названии гор и чудовищного по размеру бора, занимавшего половину Австразии. Женщине верхом на кабане еще поклонялись галлы и германцы, но священники боролись с язычеством не покладая рук. Люди трудолюбивыми муравьями вгрызались в вековые дубравы, расчищая место под пашни, но лес пока не сдавался. Он по-прежнему служил домом для медведей и лосей, волков и кабанов, оленей и косуль, туров и зубров. Огромные быки еще жили здесь. Лишь лет через триста они окончательно проиграют эту битву маленькому человеку с топором. Дикого зверя здесь еще было много, хотя выбивался он охотниками нещадно, уходя все дальше и дальше от ненасытных людей. Между Рейном и Эльбой еще мало кто жил, и германцы, сводя лес, понемногу двигались на восток, навстречу славянам, с которыми потом будут резаться за эти земли добрых полтысячи лет.
Вилла Беслинген была захолустной дырой в центре Арденнского леса. Выбор удивил бы непосвященного человека, но король явил свою волю, и герцоги королевства, кляня судьбу и раскисшую дорогу, потащились в немыслимую даль. Съезд знати Австразии был назначен здесь не случайно. Из этого места удрать было невозможно, сюда вела только одна дорога, надежно перекрытая королевскими воинами. Повестка высокого собрания была известна заранее, кроме одного пункта, из-за которого, собственно, все и затевалось. Тем для обсуждения было довольно много.
Совсем недавно в Бургундии прошел Маконский церковный собор, ставший триумфом Гунтрамна. Он скрутил епископов Галлии в бараний рог, заставив одних иерархов смешать с грязью других за поддержку Гундовальда. С точки зрения религии значение это собора колебалось в районе нулевой отметки, если не считать попыток руанского епископа Претекстата привнести в богослужение молитвы собственного сочинения. Восьмилетняя ссылка на крошечный остров дала ему, по всей видимости, массу свободного времени. Также один из уважаемых епископов затеял дискуссию на тему, а можно ли считать женщину человеком, но получив обоснованный ответ из священного Писания, успокоился и больше эту тему не затрагивал. Он, к своему удивлению, узнал на склоне лет, что его жена тоже человек, и что с этим знанием ему предстоит теперь как-то жить. После собора Гунтрамн тяжело заболел, что было всеми воспринято как наказание свыше за то, что он хотел отправить в ссылку стольких уважаемых людей. Подумаешь, виновны в государственной измене. С кем не бывает…
Совсем недавно закончился бесславный поход Австразии в Италию. Император дал королю пятьдесят тысяч солидов за то, чтобы лангобарды были изгнаны из имперской провинции. Но, как это обычно и бывает, у короля несколько лет находились куда более важные дела. Например, ловля лосося… Когда домогательства имперских послов стали и вовсе невыносимы, войско все-таки нехотя собралось и перевалило через Альпы. Там герцоги франков и алеманов разругались вдрызг, и с чувством выполненного долга повернули назад, не вступая в бой. Не получилось, но они же пытались!