***
В то же время. Северная Италия. Фриульское герцогство.
Светловолосый здоровяк с голубыми глазами и белозубой улыбкой скакал вдоль войска лангобардов, выстроившихся для битвы. Король Аутари был умен, силен и красив(3). Он умел нравиться людям и находил ключик к сердцу каждого. Десятилетие раздора, в которое провалилось государство лангобардов после смерти его отца, короля Клефа, закончилось избранием нового правителя. Тридцать герцогов, которые вкусили единоличной власти, не хотели бы ей делиться, но на севере собиралась черная туча. Могущественные короли франков, подкупленные императором Маврикием, готовили поход на их земли. Все купцы, что возвращались с севера, говорили в один голос, что вскоре Италия увидит неслыханное по числу воинов вторжение. Франки, алеманы, тюринги, бавары и римляне Галлии пойдут на Италию, что только-только начала приходить в себя после завоевания. На удивление, жизнь здесь стала вполне сносной. Лангобарды, ощутив преимущества мирного сосуществования, держали порядок железной рукой. И вскоре, сначала робко, а потом все смелее и смелее, пошли торговые караваны, которые вновь оживили ремесло в городах и повезли пошлины в казну. Никто ни в какую Империю не хотел, ведь судьба жителей Рима и Равенны, которых обдирали сборщики налогов, была всем известна. Римская рабовладельческая аристократия была вырезана почти под корень, а на их землях воцарились новые хозяева. Иногда, если у новых владельцев земель было хорошее настроение, то рабовладельцев самих продавали в рабство. Такой вот поворот судьбы. Римское население примирилось с захватчиками, со слезой вспоминая благословенные времена Теодориха Великого(4). Оставшихся лангобарды обложили налогом в треть от урожая, и это всех устроило. Никто не хотел перемен, но купцы не обманули, и армия Австразии могучей рекой перекатилась через Альпы, разливаясь по равнинам северной Италии. Дикари громили города и селения, вырубали сады и виноградники, а обратно в Галлию потянулись толпы римлян, которые стали теперь бесправными сервами. Франки не знали, что новый король смог договориться со своей знатью. Тридцать герцогов выставили своих воинов на поле битвы, и теперь гигантская армия вторжения уже не казалась такой уж и страшной. Биться пришел весь народ лангобардов, который прослышал о тех ужасах, что творили на севере пришлые германцы. Король Аутари был неглуп и полководцем был недурным. Он отвел в сторону свою конницу, сформировав из нее резерв, а в центр поставил самых сильных воинов в железных шлемах и доспехах. Он знал тактику франков, она всегда была одинаковой – сначала шквал из дротиков-ангонов, а потом удар в центр войска, который рассекал его напополам. И король был к этому готов. В центре стояли воины в десять рядов, и проломить его с ходу не получится ни у кого.