(Ы) Hofmann. 66. — Bernhardi. II. 113—114.
(7Ü) Барклай. Изображеніе действіи Первой арміп.
(71) Ведомость обт» уропе Нерпой арміи, за подписью дежурнаго генерала Бикипа.—Hofmann. 66. — lJr. Eugen v. Wurtemberg. II. 115. Ho его ноказанію, мы потеряли до 1700 офнцеров, но, принят* по нниманіе, что п одной Нерпой арміи выбыло из фронта более 1400 офицеров, оказывается, что Вторая армія, по соразмерности с Нерпою, должна была потерять не менее 600 офнцеров, и что мы потеряли вообще до 2000 офнцеровъ.
(7J) Denniée. 80 — 81. — Ségur. II. 28. — Thiers. XIV. 386.
(7S) Записка Толя. — Chambray. II. 75 —*76.
(74) Denniée. 80 — 81.
(7В) Pelet. Bataille de la Moscowa.
(7e) Dcnkwürdigkeiten eines Livlanders (Lôwenstern). I. 230.
(17) Pr. Eugen v. Würtembcrg. II. 126 — 127.
(78) Донесеніе Государю кпязя Кутузова, от 27 августа (Архива Главнаго Штаба 46,692-й).
(7в) Высочайшій рескрипт князю Кутузову, от 31 августа 1812 г.
(8о) Высочайшій рескринт князю Багратіопу, от августа 1812 года.
От 6-го Августа, 1812 года.
Изв матушки каменной Москвы.
Ну-ка, мой отец, генерал по образу и подобію Суворова! поговорим с глазу на гдаз, а поговорить есть о чем! Что сделано, тому так и быть, да не шалите вы вперед н не выкипьте такой штуки, как в старппу князья Трубецкой и Пожарскій: один смотрел, как другаго били. Подумайте, что здесь дело не в том, чтоб бить непріятеля, писать реляціи и привешпвать кресты —вам слава безсмертная: сиасепіе отечества, избавленіе Европы, гибель злодею рода человеческаго! Благодарен зело за письмецо. В Москве говорят: Дай лишь волю, a Багратіоп пужнет. Мне кажется, что он вас займет, да и проберется на ГІолоцк, на Нсков, пить невскую воду. Милорадович с 31-ю тысячами славнаго войска стоит от Калуги к Можайску. У мепя здесь до 10,000 рекрут формируется. Силы московской в семи .смежпых губериіях до 120 тыс. и тут прелихая есть копница. У Лобанова 26 тыс. свежей пехоты. Деньги есть на нужду и хлеба будет до сыта. Неужели после того и совсем этим Москву осквернить Французь ? Ваше дело ее беречь, а ваше держать в чнстоте. У мепя здесь так смирно, что и сам дивлюсь. Счастье, что любят и слушаются. Пришалпвают Французы; сперва я просил, чтобы жили смирно, потом грозил, потом посылал за город гулять, в Пермь и вь Оренбург. Не унимаются!... Впрочем, злоба к Бонапарте так велика, что и хитрость его пе действует, и эта пружина лопнула, а он наверное шел на бунт. Я, право, в ус не дую; мне все кажется, что это дурной сон, но страшен сон, да милостив Богъ!
За сим обнимаю II точно пребываю,
Без слов и без лести,
А просто по чести,
Вам преданный Графе Ф. Растопчинв.
P. S. Тех офицеров, кои ранены и могут доехать до Москвы,
присылайте прямо ко мне. Я трем стам найму покои. В моем доме городском на Лубянке 50 кроватей, и все хотят ходить и беречь героев, защитников отечества.
От 12-го Августа. 1812 г.
Москва.
Принимая во всей мере признательности доверешюе письмо вашего сіятельства, с крайним прискорбіем узпал о погере Смоленска. Известіе сіе поразило чрезвычайно, и некоторые оставляют Москву, чему я чрезмерно рад, ибо пребываніе трусов заражает страхом, а мы болезни сей здесь не зпаем. Здесь очень дивились бездействію наших войск против наступающаго ненріятеля. Но лучше-бы пичего ему пе делать, чем выиграв баталію предать Смоленск злодею. Я не скрою от вас, что все сіе приписывают несогласію двух начальппковь и зависти ко взаимпым успехам, а так, как общество во мненіях своих меры не зпает, то и уверило сами себя в нелепіщах. Теперь должно уже у вас быть известно, какія последствія будет иметь отступленіе от Смоленска. Москва-ли предмет действій пенріятельекнх или Иетербург, a мие кажется, что он держа вас там, где вы, станет отделыіыми корпусами занимать места и к петербургской и к московской дороге, и к Калуге; дабы пресекая сообщенія нанести более безпокойства и потрясти дух русскій. Ополченіе здешнее готово и завтра 6 тыс. будут на бивуаке. Осталыіые-же сводятся к Берее и к Можайску. Ружей, пороху и свппду пропасть; пушек 145 готовых, а натропов 4,980,000- Я не могу себе представить, чтобы пепріятель мог придти вт» Москву. Когда-бы случилось, чтобы вы отступили к Нязьме, тогда я примусь за отиравленіе всЬх государственных вещей и дам на волю каждаго убираться, а народ здешнііі, но верности к Государю и любви к отечеству, решптелыю умрет у сген московских, а если Боп» ему не номожеть в его благом преднріятіи, то, следуя русскому правилу: не достатіея зло<Ъъю, обратить город вь иеиел, и Наполеон получить, вмесго добычи, месго, где была столица. О сем не дурно и ему дать знать, чтобы он пе счнтал на милліоны и магазепны хлеба, ибо он папдет уголь и золу. Обнимая вас дружески н по русски от души, остаюсь хладнокровно, по с сокрушеніем от происшествір,