В отличие от многих монахов-мужчин, ни одна из переодетых в монашескую рясу женщин не жаловалась на трудности при соблюдении обета безбрачия. Ведь именно целибат составлял основную причину, увлекавшую их в монастыри, целибат лежал в основе их религиозного рвения. Единожды выдав себя за монаха, они рисковали бы всем, позволив себе хоть раз отдаться мужчине. Иначе говоря, целибат был для них одновременно и целью, и средством ее достижения.
Для таких умных и ярких женщин, как Евфросиния, Пелагия, Марина и Афанасия, мужское обличье и личность помимо целибата имели и другие преимущества, которые они должны были высоко ценить. В мужской ипостаси они избавлялись не только от женских обязанностей, но и от приниженного положения женщины. Самый ничтожный монах был, тем не менее, мужчиной и в качестве такового пользовался свободами и уважением, немыслимыми ни для одной женщины.
К числу этих свобод относилось неограниченное стремление к обретению духовности. Однако наши четыре женщины, переодетые монахами, не ставили знак равенства между духовностью и смирением. Никто из них не страдал ложной скромностью; все они были честолюбивы, быстро приспосабливались к монастырской жизни и так же стремительно начинали превосходить своих коллег, завоевывая репутацию святости, мудрости и любви к учению. Например, Евфросиния, происходившая из привилегированного сословия, уже в самом начале своей монастырской жизни поставила высокую планку, назвавшись дворцовым евнухом, поскольку положение такого человека было престижным и подразумевало не только грамотность, но и более разностороннее образование, наличие хороших манер и достаточную эрудицию. Даже Пелагия вскоре достигла в своей новой профессии таких же высот, каких ей удалось достичь в бытность ее блудницей, причем с самого начала на новом поприще ее поддерживал такой известный священнослужитель, как епископ Нонн. Для этих женщин жизнь соблюдавших целибат монахов открывала новые возможности, обеспечивая им уважение и почитание, которыми обычно пользовались мужчины[202]. Их целибат был самым прекрасным из всех его возможных разновидностей – преобразующим и освобождающим, служившим инструментом для достижения собственного успеха.
Бородатые святые женщины
Другим типом женщин, представлявшихся мужчинами и соблюдавших целибат, были бородатые святые женщины. Анкамбер[203] – дочь матери-христианки и отца-язычника, который правил в Португалии, – была одним из семерых или даже девятерых близнецов. Анкамбер, также известная под именем Вильгефортис, мечтала остаться девственницей и посвятить жизнь служению Господу, но отец проигнорировал ее стремления и обручил дочь с королем Сицилии.
Анкамбер молила отца изменить решение, но он оставался непреклонен. Тогда она стала просить о спасении Господа. Господь даровал ей избавление, ниспослав длинные свисавшие усы и волнистую шелковистую бороду. Несмотря на это, разгневанный отец покрыл голову внезапно обросшей усами и бородой дочери вуалью. В отместку Анкамбер сорвала вуаль с головы, чтобы ее сицилийский жених увидел невесту во всей красе. Тот вздохнул и тут же отменил бракосочетание. Отец, взбешенный тем, что его планы были сорваны, велел распять Анкамбер. Она приняла крестную смерть, претерпев мучения за девственность, которую Господь помог ей сохранить, избрав для этого средством мягкие волосы, выросшие у нее на лице.
Двумя другими бородатыми святыми женщинами были Галла – вдова, твердо решившая повторно не выходить замуж, и Паула из Авилы – девственница, испытывавшая такое отвращение к своему поклоннику, что убежала от него и попросила Иисуса ее искалечить. Он не отверг ее просьбу, и у нее тут же отросла густая уродливая борода, настолько изменившая ее облик, что обожатель ее даже не узнал.
Бородатые святые женщины уникальны в том смысле, что все они были избавлены от половых отношений с мужчинами внезапным появлением на лицах отталкивающего волосяного покрова, свойственного представителям противоположного пола. В каждом отдельном случае они были бессильны отстоять свою непорочность и в отчаянии обращались к Господу, даровавшему им то средство, в котором они нуждались. Интересно отметить, что святая Анкамбер стала святой покровительницей женщин, стремившихся «освободиться» от своих мужей (и этимологического происхождения уникального в своем роде глагола unencumber[204]). Помолвка Анкамбер отражала их собственное отчаяние и безысходность, и без всякого глумления над ее судьбой – отросшей бородой и распятием на кресте – они испытывали к ней теплые чувства и подносили в дар овсяные лепешки, обращаясь с просьбой вступиться за них пред Господом, чтобы Он помог им в противостоянии супругам.
202
Перед Мариной и Афанасией стояли другие задачи. Марина хотела остаться в монастыре, где выросла. Афанасия превратила траур в религиозную миссию и благочестиво жила вместе с мужем. Переодевшись в мужское платье, она обрела возможность прожить жизнь в блаженстве целибата вместе с Андроником. Скрывая от него свою истинную личность, она избегала даже намека на плотские желания, которые могли у него возникнуть.
203
Анкамбер (Uncumber) – английский вариант имени святой, которую на латыни называли Вильгефортис, во Франции и Италии она была известна как Либерата, в Германии – как Куммеринис, в Голландии – Онтокоммена, в Испании – Ливраде. По легенде, отец-король хотел выдать ее замуж за принца-язычника, но она его не любила. Девушка дала обет безбрачия, попросила Господа лишить ее красоты, и за ночь у нее выросла борода. Принц-жених отказался брать ее замуж, а король-отец велел ее распять на кресте. История Анкамбер заимствована из:
204
Глагол unencumber, что значит «снять обременения», «освободить от долгов», «освободить от обязательств», как отмечает автор, происходит от имени Uncumber.