—Данте, дверь не в этой стороне,—терпеливо и немного скучающе пояснила я.—Дверь вон там.
—Я не понял, ты ревнуешь?—он вдруг заухмылялся. Дурак.
—Думай что хочешь, драгоценный. Понимаешь, я никогда не позволю себе быть “еще одной”. И это касается всего—с кем ты спишь, с кем собираешься заводить детей, даже то, о ком ты думаешь, просыпаясь! Потому что если я сплю с кем-то—он для меня единственный, детей я хотела бы завести только с единственным, и думать утром, да и не только утром, только о нем! А знаешь, почему? Потому что иначе не имеет смысла ни одно из этих занятий, да и многие другие тоже.
—Так ты считаешь, что секс без любви бессмысленен?
—Милый, давай разберемся. Притяжение между людьми, которое заканчивается сексом—это чистая химия. А в этом мире—еще и магия. Нашими чувствами правят биологически активные вещества, вызываемые мозгом: амфетамины, эндорфины и окситоцины. Состояние влюбленных похоже на наркотическое опьянение. Это объясняется действием такого химического вещества как окситоцин, который повышает чувствительность нервных окончаний и стимулирует мышечные сокращения. Именно окситоцин укладывает влюбленных в постель и усиливает удовлетворение от интимных отношений. Амфетамин — лекарственное средство, стимулятор центральной нервной системы. Стимулирующий эффект амфетамина заключается в повышении активности и бодрости, снижении утомляемости, приподнятом настроении, увеличении способности концентрировать внимание, понижении аппетита и снижении потребности во сне. Выработка эндорфинов увеличивается в ответ на стресс с целью уменьшения болевых ощущений. Но, милый, заметь—увеличение выработки этих веществ инициируется влюбленностью, а не только сексом. Существует множество других занятий, действующих подобным же образом… А секс без чувств не дает даже близкого к вышеописанному наркотическому опьянению. Достижение состояния, которое большинству доступно только благодаря состоянию влюбленности, для меня возможно множеством других способов… например, провернуть какую-нибудь аферу… или решить сложную задачу… Так что, милый, не вижу смысла в сексе без любви. Все равно цель не достигается…
И пока демон ошарашено стоял в центре моей спальни, вышла из комнаты. Мне еще Тьерраном надо заняться. А потом Вестой. И много еще чем—дела то не ждут.
Данте
—Милый, давай разберемся. Притяжение между людьми, которое заканчивается сексом—это чистая химия. А в этом мире—еще и магия. Нашими чувствами правят биологически активные вещества, вызываемые мозгом: амфетамины, эндорфины и окситоцины. Состояние влюбленных похоже на наркотическое опьянение. Это объясняется действием такого химического вещества как окситоцин, который повышает чувствительность нервных окончаний и стимулирует мышечные сокращения. Именно окситоцин укладывает влюбленных в постель и усиливает удовлетворение от интимных отношений. Амфетамин — лекарственное средство, стимулятор центральной нервной системы. Стимулирующий эффект амфетамина заключается в повышении активности и бодрости, снижении утомляемости, приподнятом настроении, увеличении способности концентрировать внимание, понижении аппетита и снижении потребности во сне. Выработка эндорфинов увеличивается в ответ на стресс с целью уменьшения болевых ощущений. Но, милый, заметь—увеличение выработки этих веществ инициируется влюбленностью, а не только сексом. Существует множество других занятий, действующих подобным же образом… А секс без чувств не дает даже близкого к вышеописанному наркотическому опьянению. Достижение состояния, которое большинству доступно только благодаря состоянию влюбленности, для меня возможно множеством других способов… например, провернуть какую-нибудь аферу… или решить сложную задачу… Так что, милый, не вижу смысла в сексе без любви. Все равно цель не достигается…
Лекцию о бесполезности сексуальных отношений, если они не сопровождаются любовью, я прослушал в состоянии ступора. Нет, конечно, она права… Но… черт, в чем же но?! Ндаа…
Отключившись от полученной информации, предался размышлениям. Так что же случилось?! Я, кажется, во сне назвал ее Раксаной… Ну да, пусть я солгал о том, что Раксана—это прошлое, но я же здоровый демон! Если моя ли не пускает меня в свою постель, то я могу отвлечься с любовницей. Черт, а как все хорошо начиналось! А теперь… Гелла, похоже, не поверила, что Ракс—прошлое… А если она еще и подумает над этим… уууу… Она подумает, все разложит по полочкам… и это ее действие не просто откинет меня на много шагов назад на пути ее завоевания… нет, это просто уничтожит все мои возможности. Ррррр… Вот так и рушатся все великие планы!
В коридоре раздался крик. Я накинул халат (до чего же неприятно и холодно после ледяного душа!) и рванул туда. Кричала служанка, которая зашла убраться в комнате Тьеррана. Она подбежала, схватила меня за руку и забормотала:
—…Господин, там…там… Господин Тьерран лежит. Он почти не дышит… ужас… что такое….
—Пошли посмотрим.
Когда мы подошли к комнате, там уже было довольно много народа. Веста, Шерлан, демоны из гвардии… И, конечно, Гелла. Она стояла немного в стороне и наблюдала весь этот гомон, попивая вино из бокала.
Тьерран лежал на постели бледный и, судя по всему, не мог даже пошевелить рукой. И как она это провернула? Когда? Куда подсыпала? Я мог бы подумать на вино, если бы сейчас она так спокойно его не пила. Черт, в комнате больше ничего нет из питья или еды. Запах? Рискованно—ведь нельзя предсказать, на какую территорию распылится доза. Есть вероятность появления лишних жертв.
—Так, что здесь происходит?—вмешался я.
—Служанка пришла в комнату, чтобы убраться. Нашла Тьеррана в этом состоянии. Испугалась, закричала. На шум сбежались все мы. Я просканировал ауру Тьеррана—полное магическое и физическое истощение, при этом второе скорее всего вызвано первым. Не знаю, сколько он будет восстанавливаться. Зависит от того, насколько задет жизненный резерв. Если сильно—то около месяца он не сможет колдовать, и где-то неделю точно будет лежать пластом. Интересно, что за ритуал он проводил?..
Интересно тебе? Мне тоже интересно. Только вот вряд ли Гелла нам расскажет. Тем временем Гелла допила вино из графина и заметила:
—Все это конечно интересно и познавательно… но, если помните, у нас намечалось одно дельце… И Тьерран в нем должен был участвовать. Я так полагаю, в ближайшие дни он взяться за это будет не в состоянии?—осмотрев наши укоризненные лица, она фыркнула, как разозленная кошка:—Да, конечно, меня волнует мое дело, а не состояние этого оболтуса. Он меня подвел. С чего ему вздумалось колдовать до полного истощения? Он что, на зло мне это сделал? Конечно, ему-то ничего не станется—полежит и оклемается, а у меня дело сорвется. Мне теперь доверенного человека нужно искать снова. А это—время. И что это был за обряд? Я ему вчера рассказала о деле, ночью он провел ритуал… Интересно, никто лишний не узнал информацию?
Слушая мою ли, я начал сомневаться: а удалось ли ей задуманное? Или Тьерран в самом деле решил напакостить ей, и в ловушку не попал… А теперь она дергается и нервничает? И кто ее поймет. Гелла еще что-то говорила и говорила, а потом заплакала, швырнула графин и стакан об стену и убежала. Я бросился за ней, оставив всю комнату в ступоре. Такого от неэмоциональной Геллы не ожидали.
Ее я нашел в кабинете, где она сидела и утирала слезы.
—Гелла? Все в порядке? Может, я могу чем-то помочь?—я подошел ближе и попытался обнять. Она оттолкнула.
—Данте, тебе не кажется, что ты не тот человек, который сегодня меня может утешить? Или тебе напомнить, что утром мы поссорились?
—Это была ссора?
—Милый, если я не показываю свои эмоции—это не значит, что их нет и что мы не ссоримся. Я тебе снова не доверяю. Ты казался таким… мне казалось, что ты не предашь. Но ты предал. Я ведь понимаю—ты спал с этой Раксаной в течение года, так? И хорошо, если оставил ее после того, как родился Влад,—она внимательно всмотрелась в мое лицо и печально улыбнулась.—Не оставил. Вот видишь—вечерами ты уговариваешь меня выйти за тебя замуж, а днем спишь с этой твоей Раксаной. Конечно, я тебя понимаю—я не рассчитывала на твое годовое воздержание. Но ты мог бы хотя бы это лучше скрывать… Не знаю, что я говорю. Просто сегодня я поняла, что ты меня предал. Снова предал.