Эти различия, впрочем, не затрагивают собственно рабочих отношений: в обоих случаях они основаны на отношениях личных. На ферме, как и в буржуазном доме, слуга обслуживает лично хозяина. Выполнением прямых обязанностей отношения между слугой и расплатившимся с ним хозяином не ограничиваются. Хозяин ждет от слуги, работа которого не имеет четкого определения, разнообразной помощи и уважительного, сочувственного и любезного поведения: ворчуны и склочники, как правило, на работе не задерживаются. Слуги, в свою очередь, вправе ждать от хозяев, помимо жалованья, благожелательного отношения к себе: Жюль Пайо в своем руководстве для будущих служанок настоятельно рекомендует им не терпеть неуважительное отношение к себе и не оставаться работать в доме, где они не могут ничему научиться15. Хозяйка должна заняться воспитанием служанки и научить ее «управлять хозяйством». Речь здесь не идет о чем-то обезличенном: необходимо, чтобы хозяин и слуга подходили друг другу. Во времена, когда в основе брака лежало социальное соответствие супругов, подобные отношения работника и работодателя походили на семейные: это были отношения частного порядка.
Но не стоит идеализировать эту картину. В почти семейных отношениях между хозяином и слугой не было никакой идиллии: семья — это территория не только любви, но и напряжения и конфликтов. Одно нельзя сбрасывать со счетов: по мнению юристов, трудовой договор в те времена был делом частного порядка.
Работники, живущие у хозяина
Надо отметить, что в начале века положение слуг не многим отличается от положения других наемных работников. Многие из них живут дома у хозяина. Посмотрим, что писали в своих отчетах о жизни в провинциальном городе счетчики, проводившие перепись населения в 1911 году. В доме мясника мы обнаруживаем мальчишку-подмастерья, а в пекарне—пекарей, работавших на хозяина. Вот кондитер-шоколадник: в его доме живет дюжина работников, в основном мужчин; конечно, они производят шоколад, но может быть, среди них есть и кучер? Вот модистка, с которой проживает сестра: можно поспорить, что именно она накрывает на стол и моет посуду16. Между слугой и наемным работником, живущим у хозяина, граница весьма зыбкая. Так же трудно установить границу между рабочим, живущим у хозяина, и рабочим, живущим в другом месте. Во-первых, потому, что, как мы видели, даже если признать, что заводы-интернаты представляют исключения из правил, нередки случаи, когда какая-то часть персонала отдельных предприятий живет там же, где работает. Отношения между рабочим и хозяином предприятия часто такие же, как между хозяином и слугой. Это в большой мере зависит от размеров предприятия: в небольших мастерских, лавках, пекарнях рабочие называют своего патрона по имени, как слуга хозяина («мсье Франсуа»), и могут поговорить с ним с глазу на глаз. На более крупных предприятиях (не будем забывать в то же время, что Франция — это страна малого бизнеса) отношения обезличиваются и рабочие не вступают с хозяином в личный контакт. При этом каков бы ни был размер предприятия, патроны считают, что, находясь на заводе, они «у себя»: для них завод—это не публичное пространство, но частная сфера. Поэтому они очень долго сопротивлялись допуску рабочих инспекций, визиты которых считали посягательством на неприкосновенность частной собственности. То, что они называли заводы своим «домом», очень показательно: для них не было разницы между жильем и предприятием.