Кто будет управлять?
Сегодня этот вопрос задается постоянно. Действительно ли управляют те, кто избран демократическим путем, кто считается защитником всех социопрофессиональных категорий, кто собирает толпы сторонников на бесчисленных митингах? Или это очередной обман зрения в буквальном смысле слова, который подают нам медиа, а на самом деле решения принимают мужчины (редко—женщины), держащиеся в тени, мало или совсем неизвестные, избегающие попадать в объективы видеокамер и считающиеся способными негативно или позитивно влиять на принятие решений?
С 28 января по 2 февраля 1999 года в швейцарском Давосе состоялся Всемирный экономический форум, на котором собралось более тысячи генеральных директоров, триста ответственных политиков и столько же «экспертов» со всех концов света. Тревожный итог этого форума заключается в том, что в начале 1999 года наш мир неустойчив. Неустойчиво все: деньги, государства, предприятия и умы. «Участники форума выразили неуверенность в том, что граждане мира способны отразить и принять постоянную нестабильность, свойственную экономике XXI века»22.
Хвастаясь низким уровнем безработицы (4,7% в 1998 году), сбалансированным бюджетом, ростом среднедушевого дохода (3,9%), низкой инфляцией (1%), США, освободившись от помех в лице СССР, стали проявлять высокомерие. Чтобы выжить в условиях конкуренции, компаниям приходится сливаться: Volvo с Ford, банк Paribas с Société générale и т. д., и это только начало. Какие последствия это будет иметь для частной жизни людей? Неизвестно. Не обходится и без доброй воли. Было согласовано предварительное спасение сорока двух миллиардов долларов в Бразилии... без убедительных результатов.
Не стоит все валить на тех, кто принимает решения, будь они в тени или на виду. Возникают проблемы, очевидное решение которых весьма противоречиво, и это тоже очевидно. Например, пенсии. В связи с ростом продолжительности жизни финансовое бремя столь велико, что приходится повышать пенсионный возраст. Это обстоятельство будет иметь тяжкие последствия в виде резкого повышения уровня безработицы, что, помимо того что плохо само по себе, приведет к большим бюджетным тратам.
Американская модель под вопросом
Вернемся к Давосскому форуму, на котором американский экономист Брюс Стайнберг в присутствии вице-президента США Альберта Гора заявил следующее: «Американская экономика —это чудо. Повсюду в мире экономика еле дышит, а в США показывает постоянный рост». Тем не менее «черной цифрой» американской экономики остается очень высокий торговый дефицит (в 1998 году он оценивался в 263 миллиарда долларов), что дает серьезные аргументы сторонникам протекционизма, защищающим гипотезу о том, что другие крупные экономики не приветствуют американский экспорт.
Я не буду здесь распространяться о глобализации, поскольку тема этой книги — история частной жизни. Но одно обусловливает другое. «Кто следующий, после СССР, потерпит жестокое поражение на мировом финансовом рынке, проблемы на котором начались в последние полтора года? ЮгоВосточная Азия, Бразилия, Китай? <...> Страшный финансовый вирус стоит на пороге западного мира»23.
Станет ли евро «щитом», который позволит Европе не замедлять темпов своей деятельности? Теперешнее (февраль 1999 года) снижение уровня евро к доллару ставит проблему.
Из вышеприведенной главы, посвященной «американской модели», читатель узнал, что в США вооруженных нападений на миллион жителей в 175 раз больше, чем в Великобритании, что в Нью-Йорке убивают в п раз чаще, чем в Лондоне, что американский школьник видит на телеэкране около 8ооо убийств в год. Речь идет не о возбуждении судебного процесса против США, где автор этих строк с большим удовольствием преподавал, а о постановке фундаментального вопроса частной жизни: как воспитывать, учить и готовить детей к жизни в нецелесообразном мире?
Нецелесообразный мир
Главная обязанность пары — воспитание детей. У верующих— христиан, иудеев, мусульман, рассмотрим лишь три монотеистические религии, — существуют заповеди, строго регулирующие, что следует делать, а что нет (конечно, наличие заповедей не исключает их несоблюдения). Так же было и в те времена, когда коммунизм—пока не стал сбывшейся мечтой—давал надежду на то, что справедливое общество на земле все же достижимо.