Как возникла эта звенящая мода? Этого мы не знаем, известно только, что ее победный марш начался в Германии. Баре феодальной поры ухватились за нее, потому что так о своей знатности можно было заявлять не только сверканием золота, но и звуками: мол, берегись! Барин идет! Поди с дороги!
Древняя гронингенская хроника сообщает о в буквальном смысле "Прогремевшем" в 1370 году придворном празднестве так: "В блестящих одеждах прибыли рыцари, дамы, девицы; к поясу у них были привешены злато-серебряные колокольцы; длинный плащ ниспадал с плеч; были тут и шур-шур, клинг-клинг!"
Ульрих фон Лихтенштейн[62], сладкоголосый поэт рыцарских времен и неисправимый дамский угодник, как известно, бился на сотнях турниров в честь своей дамы. На одном из поединков он столкнулся с другим таким же одержимым, который, по описанию Ульриха, был действительно достойным рыцарем и прискакал на ристалище в великолепном наряде — на нем было пятьсот погремушек, и даже на острие его копья позванивали маленькие колокольчики.
Когда числом погремушек уже невозможно было удивить мир, находчивые господа начали увеличивать их размеры. Погремушки стали с орех, с абрикос. Затем и эта мода прошла, погремушки навешивали вперемежку с бубенчиками или даже замещали ими, потом и бубенчики выросли до маленького колокольчика. В одной древней немецкой хронике описывается "колокольная" мода 1400-1430 годов; вес колоколов, подвешенных на ленте, достигал 10-15 марок, а самые модные экземпляры тянули и на 20 марок (примерно 10 фунтов).
На протяжении четырех веков гремучую моду воспринимали настолько серьезно, что не видели в том святотатства, когда одежду святых на алтарях украшали погремушками, полагая это высшей степенью поклонения. В старинном городе Галле можно увидеть статую Святого Морица, которую в 1411 году изготовил мастер Конрад фон Аймбек. На святой статуе висят погремушки. В народе ее по сей день называют "Der Sellenmoriz ".
В одежде мода скоро приходила и так же скоро отходила. Представляется невероятным, но мода на погремушки "прогремела" из XII века в XV. Своим упрямым противостоянием основному закону моды — изменчивости, она обязана единственно лишь языку погремушек. Погремушка, бубенчик, колокольчик был звонким герольдом дворянского достоинства, как и повешенный на шею коровий колокол — признак очень высокого дворянского титула.
Но ничто не вечно под луной. Погремушки все же сошли с плащей господ рыцарей и благородных дам. Однако не исчезли окончательно из поля зрения человечества. По сей день мы видим их на карточных фигурках, среди игрушек и особенно на самых подходящих для них местах — шапках клоунов[63].
УКАЗЫ ОБ ОДЕЖДЕ
Впрочем, что касается внешнего вида, то в стародавней борьбе сословных званий и денег проигрывали всегда деньги. У богатого буржуа был бы способ богатым видом одежды перещеголять более бедного дворянина, но это воспрещалось сословными законами. По феодальным понятиям требовалось, чтобы сословное преимущество было видно по одежде. Но если появлялся какой-то новый каприз моды, а сословных традиций оказывалось недостаточно, чтобы удержать его в положенных рамках — сословная обида тут же давила на закон, и тот спешил вмешаться. В эпоху длинноносой обуви закон определял, кому и как сильно загнутый нос положено носить согласно его сословному положению. Длина шлейфа дамских платьев соответствовала положению самих дам. В середине XV века у знатных женщин появился новый головной убор — эннен, имевший форму сахарной головы. Эффект усиливался вуалью, ниспадавшей с вершины этого чепца. Естественно, каждая дама стремилась сразить своих товарок как можно более длинной вуалью. В этом гипертрофированном соперничестве пришлось навести порядок. Длина вуали была определена особыми указами, у именитых горожанок вуаль могла ниспадать до пояса, у благородных дам — до каблуков, дамы из царствующего дома могли мести ею пол.
Появились и указы, до мелочей определявшие даже повседневную одежду. Они преследовали две цели: положить пределы не в меру разгулявшейся роскоши и вместе с тем подчеркнуть девиз феодального мира: "Никаких свобод, никакого равноправия, никакого братства!"
Один из самых древнейших указов об одежде был издан французским королем Филиппом Красивым[64] в 1298 году. В первую очередь он обуздал горожан: они не имели права носить горностая и серого благородного меха, не могли надевать золотые украшения и драгоценные камни, золотые и серебряные диадемы. Платья дворян должны были отличаться выделкой тканей соответственно рангу. Герцог и граф могли шить себе платье из самых дорогих тканей, барон — из ткани не дороже 25 турских грошей за аршин, знаменный дворянин — не дороже 18-ти, графский сын — 16-ти, баронский сын — 15-ти, именитый и состоятельный горожанин — 12-ти, прочим горожанам дозволялось покупать ткани не дороже 10-ти. Для дам король по-рыцарски сделал некоторую скидку: жена барона могла щеголять в тканях на одну пятую дороже, чем у ее супруга; жена именитого горожанина — дороже на 4 гроша, жены прочих горожан — на 2 гроша дороже. Герцогини и графини были выше всякого закона, они могли разряжаться, как райские птицы.
Немало всевозможных указов об одежде было у немцев. Крюниц с сожалением упоминал, что даже на имперских собраниях депутаты частенько тратили время на обсуждение указов об одежде. Бюргеры в своих кругах вырабатывали собственные правила, ограждающие ее кастовость. В городском архиве Лейпцига хранятся, например, указы от 1550, 1595,1628, 1634, 1640, 1649, 1698 годов.
В 1786 году в Вене появилась необычная листовка с подробнейшим, составленным со всей австрийской бюрократической точностью проектом указа об одежде[65]. Кем был рожден этот проект — осталось тайной, хотя текст, без сомнения, указывает на приватное авторство.
Расставляя общественные перегородки, автор придерживался феодальных правил. Среди граждан государства он выделил дворянство и высшую знать, а остальных растолкал по 12 группам следующим образом: 1. Государственные чиновники, от председателя до секретаря; 2. Преподаватели университетов; 3. Доктора права; 4. Доктора медицины; 5. Фармацевты; 6. Хирурги; 7. Актеры и художники; 8. Банкиры, купцы, мануфактурщики; 9. Бюргеры; 10. Не имеющие права называться бюргерами, но работающие по патенту ремесленники; 11. Прочие ремесленники и мастеровые; 12. Прочий люд.
Дворянина отличает перо на шляпе. Герцог имеет право носить черные и белые перья, что напоминает горностай царствующих особ. Перо на шляпе графа должно быть только белым, у барона — белым и красным, у прочих дворян — черным.
Чиновники обязаны носить мундир как военные. Различия в чинах должны отражать разные галуны и металлические пуговицы. Нижним чинам полагались пуговицы, обтянутые тканью. Если чиновник имеет дворянское происхождение, то он может приколоть и соответствующее перо.
Преподавателя университета отличают полоски золотого позумента, нашитые на отворот рукава. О других ученых не стоит говорить отдельно, потому что не было такого ученого, который не имел бы какой-нибудь должности, а следовательно и Мундира.
Доктору права полагались две полоски золотого позумента, доктору медицины тоже две, но серебряных. Врачи упоминались после юристов, потому что без юристов нельзя себе представить мир, а без врачей, напротив, можно, если люди будут больше уделять внимания своему здоровью. Впрочем, по справедливости юристам следовало бы предписать черную одежду, поскольку они живут чернилами, а врачам и хирургам — кроваво-красную.
Художники и артисты разделялись на несколько подгрупп: музыканты, актеры, мастера фейерверков, книжных дел мастера, скульпторы, резчики медных гравюр, собственно живописцы, резчики печатей. Музыканты подразделялись на три группы: 1. Собственно музыканты, т. е. композиторы, дирижеры, солисты; 2. Оркестранты и учителя музыки; 3. Прочие музыканты. Весь этот мундирный люд можно было различать и узнавать по количеству и цвету шнуров, нашитых на отвороты.
62
Ульрих фон Лихтенштейн (Ulrich von Lichtenstein) (ок. 1200-1275) — немецкий дворянин и поэт, автор книги "Frauen Buch" ("Женская книга"), описывающей мораль и обычаи своего времени (
63
О моде на погремушки очень подробно говорится в книге В. Рейнбеля "Die gute alte Zeit etc." (Штутгарт, издание А. Шайбле "Das Kloster", 1847, т. 6).
65
"Projekt Einer Neuen Kleidungsordnung in Wien, Welche Kunftiges Jahr 1787 Beobachtet Werden Soll". Гайн-Готендорф, VIII, 464. Полный текст помещен в энциклопедии Крюница, 1795, т. XL, с. 233 и далее.