— Эй, Маверик, — раздается сзади чей-то низкий голос. Я оборачиваюсь и сталкиваюсь лицом к лицу с Брюсом Чатни, иначе известным как Один Орех. Брюс происходит из семьи фермеров, и он совершил ужасную (в буквальном смысле) ошибку, переступив через ВОМ (вал отбора мощности) во время его работы. Любой фермер скажет вам, что это под большим запретом. Ему повезло, что он не умер, а вместо этого просто лишился одного ореха, отрубленного в результате инцидента, когда штанина его джинсов попала во вращатель и засосала его внутрь. История гласит, что он держался изо всех сил почти три часа, пока его отец не забеспокоился и не пришел проведать его.
— Привет, Брюс, — мило отвечает Мавс.
— Ты, э-э… ты хочешь, э-э… — взгляд Чата быстро скользит по мне, затем возвращается к Мавс, как будто меня не существует. Как будто я здесь не в качестве ее кавалера. И почему он так думает обо мне? Все в городе знают, какие у нас тесные отношения. Как у друзей. Просто как у гребаных друзей. — Эм, потанцуешь со мной позже? — он заканчивает заикаться. Похоже, придурок потерял в той аварии не только левый орех. А еще, например, способность общаться с противоположным полом, не описываясь в штаны.
— Извини, — вставляю я как раз в тот момент, когда Мавс готовится ответить. Вероятно, согласиться. — Ее танцевальная карточка на этот вечер заполнена.
Крошечный вздох вырывается из горла Мавс, когда я притягиваю ее к себе и обнимаю сильной рукой за талию. Затем чувствую, как ее пламя освещает правую сторону моего лица, пока я продолжаю пялиться на Один Орех, который еще не совсем понимает суть.
Слава Богу, что я здесь сегодня вечером. Может, они и способны смотреть, но я переломаю им гребаные пальцы, если они хотя бы подумают о том, чтобы прикоснуться. Не то, что потанцевать. Она моя. На всю ночь. Я не очень часто заполучаю ее себе, так что собираюсь извлечь максимум пользы, когда это происходит.
— О, да. Эм, ладно. Конечно. Я… э-э-э… Тогда увидимся где-нибудь.
Господи, мне почти жаль беднягу.
Почти.
Как только он оказывается вне пределов слышимости, Мавс поворачивается ко мне.
— Что, черт возьми, это было?
— Что?
— Что? Ее танцевальная карточка на этот вечер заполнена. — Она понижает голос, производя на меня ужасное впечатление, цитируя то, что я только что сказал.
— Я так не говорю, — поддразниваю я, изо всех сил стараясь не накинуться и не завладеть ее губами в карающем поцелуе, показывая каждому гребаному мудаку здесь, что она уже занята. Показывая ей, что она уже занята. И не Киллианом.
Терпение, Шепард.
— Ты не говоришь, как? Как ревнивый парень-собственник?
Мои зубы сжимаются. Каждое слово этого утверждения истинно, кроме «парня». То, чего я хочу больше всего. Титул, которого, боюсь, у меня никогда не будет. Трудно сохранять легкий тон, когда я киплю внутри, но мне это удается.
— Я сделал тебе одолжение, Лебедь.
— Одолжение? — она не столько спрашивает, сколько призывает объясниться. Так я и делаю.
— Да, одолжение. Я прямо сейчас могу себе представить, как это будет. — Я провожу рукой по пустому пространству перед нами, вызывая в воображении образ. — Ты потанцуешь с этим беднягой, и он влюбится в тебя. — Точно. — Он будет ухаживать за тобой. Тогда ты влюбишься в него. — Черта с два. — И вскоре, после того, как вы двое поженитесь, — только через мое мертвое, безжизненное тело, — ты узнаешь, что он не только потерял одно яичко в том несчастном случае, но и пловцов в этом мертвом бассейне. — Эта часть может быть правдой. — Ага, никаких маленьких миниатюрных Орехов, бегающих по ферме.
По мере того как я рисую картину того, какой была бы ее жизнь с Одним Орехом, ее улыбка становится все шире и шире. К концу моей тщательно продуманной сказки она смеется так сильно, что я вижу слезы в уголках ее глаз.
— Видишь? Одолжение.
— Да. Я это вижу. — Отвечает она, все еще смеясь.
Как раз в этот момент из динамиков начинает доноситься песня Lifehouse «Ты и я». Я не спрашиваю, а просто тащу Мавс на танцпол и прижимаю к себе, когда начинаю раскачивать нас в такт музыке. Она напрягается всего на секунду, прежде чем расслабляется, мышца за мышцей, пока полностью не прижимается ко мне.
Вдыхая ее опьяняющий аромат, впитывая в свое тело это великолепное, дикое, невероятное создание, я понимаю, что Один Орех — это только верхушка айсберга. Будет тысяча придурков, стоящих в очереди за шансом встретиться с ней, один за другим, выскакивающих, как гребаные чертики из табакерки.