– У нас примерно четыре часа до следующего сеанса связи… Не знаю, куда Император, да живёт он вечно! законопатит моего сына. Благородная Катаржина сможет управиться с поместьем? Ей придётся контролировать не только усадьбу. Конечно, у неё будут управляющие и тому подобное, но без хозяйского глаза…
Баронесса Ядвига задумчиво кивает. А я пытаюсь вспомнить что из себя представляют владения Флавиев… Три звёздных системы, и в каждой пара пригодных для проживания планет, плюс ещё те, на которых добывается и перерабатывается сырьё для промышленности, плюс сама промышленность… Опять голова заболела! И почему я должна об этом думать?! Пусть Катаржина думает! Мужчины занимаются войной и политикой, а женщины – хозяйством. Ага, и ещё детьми. Вителлию Флавиану помогать будут только когда Кася объявит об ожидании наследника. А спрашивать будут строго. И налоги… Бароны налогов не платят. Кася не имеет о них понятия. Или имеет? Подданные барона должны пополнять его казну всякими податями… Бррр… Хочу в замок Делон. Сатх погладить. По лабиринту побегать с собаками наперегонки…
– Меня здесь долго не было. Я упустила момент расторжения помолвки Катаржины с бароном Витольдом-младшим.
Растерянное молчание. Аура барона сжимает кольца, становясь жёстким корсетом. Что я сказала?..
– Я не сказал тебе… Прошло много лет, баронесса Воробышек. Барон Витольд-младший умер и забыт.
Расстроилась из-за Зоси. Как она пережила это? Боюсь спрашивать. Потом вытряхну всё из барона Алека.
Дождавшись сообщения от детей о прибытии на базу, и посоветовав Вителлию Флавиану помочь Касе освоиться с оборудованием в их каюте, мы с бароном Алеком отбыли каждый на своём ройхе. Баронесса Ядвига предложила мне дождаться Вителлия Севера у них. Она права, конечно, это было бы "прилично", но… Но! Вителлий Север оставил меня в замке Делон. И туда же прибудет меня забирать. И ему вряд ли понравится перспектива лететь за мной ещё куда-то. Это то, что я могла сказать, не нарушая правил приличия. Не говорить же им, что Вителлий Север желает обзавестись потомством среди стражей. Совершенно незачем им это обсуждать. Впрочем, опасение вызвать неудовольствие мужа, явилось вполне достойной причиной моего отказа погостить у новообретённых родственников.
Глава восьмая: О том, как барон Алек вступил в супружеские права, о сатх, о судьбе Лолы, любви Мария, а также о том, как консул с женой прибыл на столичную планету.
По прибытии в Делон, барон провёл меня в небольшую гостиную при апартаментах хозяйки зáмка, куда приказал подать чай. Подождав, пока я сделаю несколько глотков душистого напитка, он заговорил:
– Воробышек, нашу совместную ночь мы проведём в замке. Так надо. Я знаю, что должен отвезти тебя в долину, но… я не могу объяснить, просто поверь. Зáмок должен признать тебя хозяйкой. Это важно, Воробышек. Если тебе придётся искать здесь убежище в моё отсутствие, замок впустит тебя и твоих сопровождающих. А иначе, тебе сюда не попасть, Воробышек.
Слушаю барона, стараясь не таращить глаза слишком сильно. Я не понимаю этих тонкостей. Не сильна я в этикете. Алонсо понял бы… Вителлий Север… не знаю. Муж принял решение, и какая разница, где пройдёт "совместная ночь"?..
– Барон Алек, не надо объяснять. Я поняла, – ты знаешь, что делаешь.
Задумалась, говорить или нет о разрешении Вителлия Севера не ограничиваться одной ночью… Интересно, а если ночей будет две? То будут две партии детей? Третьи и шестые рóды? Или?.. Всё-таки поинтересуюсь.
– Барон Алек, можно я спрошу тебя?
– Конечно, Воробышек.
– А если ты проводишь с женщиной две ночи подряд, она рожает стражей дважды? На третий и на шестой раз? Или?..
Шелестящий смех наполнил комнату, отражаясь от стен. Дымные змеи в глазах барона развернули кольца и сплясали замысловатый танец. И я очутилась у него на коленях. Как?!! Гипноз?
– Воробышек, я уже давно так не смеялся… если чуть продолжить твои рассуждения, то и одна ночь может растянуться на несколько рóдов.
Начала краснеть от воспоминаний. Прошло столько лет… А я, оказывается, всё помню…
Барон встал с кресла, и, со мной на руках, прошёл сквозь стену в спальню. На этот раз одежда с меня не слетала. Она медленно таяла, уступая место поцелуям и прикосновениям. Сердце замирало и обрушивалось в пропасть, чтобы воспарить оттуда к небесам… А зáмок пил наши стоны… содрогаясь вместе с нами в пароксизме наслаждения. И это было… правильно!