Вот и пришло время пополнить клан Вителлиев Северов. Секунд Вителлий Север и четырьмя годами позже Терций Вителлий Север названы без фантазии. В семье мужа всегда было по одному ребёнку. Учитывая, что все Вителлии Северы были легатами-прим, утверждение, что война их любит – не преувеличение. Отнюдь. Вителлий сам занимается воспитанием второго сына. Муштрует, как муштровали его самого. Ребёнок на четвёртом году жизни пишет музыку. Плачет и импровизирует. Стихи у него странные. Но применять телесные наказания я мужу не позволила. Ага, устроила безобразный скандал, вогнав в шок всю обслугу. Не при ребёнке, конечно. Ребёнок оставлен без сладкого и отправлен собирать листья с дорожек. Учитывая, что на дворе осень… Погуляет подольше на свежем воздухе. Попросила барона Алека поискать какие-нибудь поэтические сборники. В библиотеке Вителлиев Северов ничего такого нет. Клаузевица читать малышу ещё рано.
Выразила возмущение. Многие военачальники стихами не брезговали. Особенно восточные. У самураев вообще невозможно быть воином, не умея писать стихи. Кстати, да! Пусть пишет хокку. Офицеру полезно уметь выразить свою мысль несколькими словами. Начала вспоминать… Написáла страничку по памяти. Как положено, тушью. Каллиграфическим письмом. Только не на древнем японском, а на всеобщем. Древних языков я не знаю. И значки, которыми они писали мне непонятны. Может быть барон Алек знает? Надо спросить при случае. Писáла готическими буквами. Отдала детёнышу, приказала выучить, и написать о каждом трёхстишии, как он его понял. Вителлий Север отобрал у ребёнка листок, прочёл, и предложил лучше его высечь. Это будет гуманнее. Топаю на мужа ногами. Мне вредно волноваться перед родами, и я распустилась. Потом-то не поскандалишь… Надо пользоваться случаем. Но Вителлий Север уже просёк, что я просто развлекаюсь, хватает меня в охапку и уносит в спальню. Наутро сошлись на том, что ребёнок будет три дня разбирать одно трёхстишие. А муж приказал найти все сборники хокку, которые только есть в Империи.
– Решил заняться стихосложением, муж мой?
– Не ехидничай, кариссима. Мне интересно. Жаль, что я раньше не наткнулся на эти… хо-к-ку.
Ну? Я хочу сказать, что? Муж не перестаёт удивлять.
Выбрала для первого раза трёхстишие об осени:
"О кленовые листья!
Крылья вы обжигаете
Пролетающим птицам."
(© Кагами Сико.)
Детёныш задумался. Отправились с ним искать клён. Чтобы было наглядно. Нашли в дальнем уголке парка. Даже высаженные по линейке, осенние клёны радуют глаз. Набрали охапку листьев. Расставим дома. Если, конечно, это не будет нарушением внутреннего распорядка. Обратно возвращались втроём с Вителлием Севером. Он нас потерял, и кинулся за нами на флаере. Поскольку мне надо больше гулять, мы, не торопясь, вернулись к дому пешком. Малыш устал. Полдороги муж нёс детёныша на руках. Так странно видеть Вителлия Севера бережно держащего на руках спящего сына. Вспомнила досье, переданное мне отцом. Самого Вителлия на руках не носили. И смотреть клёны не водили. С трёх лет он жил по Уставу. Все ли Вителлии Северы росли без матери? Или неэталонных чистокровных допускали к воспитанию? Кстати, о чистокровных:
– Вителлий, а где твоя бабушка? Она жива?
– Жива, конечно. Ей только недавно двести лет исполнилось. Она вернулась в резервацию через полгода после рождения отца. Но иногда выезжает оттуда. Дед открыл на её имя счёт, куда внёс стандартную сумму за контракт с чистокровной. Бабушка не бедствует. У неё две семьи, а когда обе надоедают, она ездит по курортам. Я недавно виделся с ней. Перед тем, как отправился тебя забирать.
– Ездил за благословением?
– Типа того. Не ехидничай, кариссима. Ребёнок родится с вредным характером. Придётся применять систему наказаний.
– Познакомь меня с твоей бабушкой, Вителлий. Почему ты не заберёшь её сюда?
– Бабушка не любит это поместье, кариссима. Её выкрали из Резервации, привезли сюда и не выпускали, пока не пришло время зачать ребёнка. Ты знаешь, что чистокровные не могут сопротивляться инстинктам. Но это не значит, что бабушка забыла и простила. И она свободная женщина. Я не могу вот так просто забрать её сюда. Не смотри на меня так, кариссима. Ты моя жена. Мать моих детей. Тебя я вправе забрать откуда угодно.
Хотела поскандалить, покачать права, но устала. Отложила на будущее. И мы уже пришли к дому. Секунд так и не проснулся, когда Вителлий Север уложил его в кроватку. Слишком много впечатлений сразу…
– Почему ты сказал, что высечь ребёнка будет гуманнее, чем заставить его разобрать страничку хокку? Там всего шесть штук. Больше я навскидку не вспомнила.