Затем он сжег все, кроме одного, корабли.
— Пусть никто не уедет отсюда, пусть никто не приедет сюда!
После этого он отделил от своих денег пятьсот тысяч лянов и выбросил их в море.
— Кто-нибудь подберет их, когда высохнет море. В нашей стране миллион истратить не на что, а здесь, на острове, деньги не нужны!
Покидая остров, Хо увез с собой всех, кто умел читать и писать, дабы, как сказал он, искоренить рассадник благоглупостей на этом клочке земли. Вернувшись на родину, он объехал многие города и селения — и всюду, где он бывал, щедрой рукой раздавал деньги обездоленным и горемычным, сирым и убогим. И когда осталось у него сто тысяч лянов, он сказал себе:
— А теперь пришла пора вернуть долг ростовщику Пёну!
Он явился к Пёну и спросил его:
— Вы меня помните?
Пён поднял на него глаза — и обомлел.
— Это вы? Отчего же вы остались таким же тощим, ничуть не раздобрели? Выходит, плакали мои денежки?
Хо расхохотался.
— Добывать деньги, чтобы растить брюхо, — это ваш удел. Десять тысяч, конечно, немалые деньги, но только добродетели они мне действительно не прибавили!
Он покачал головой и продолжал:
— Когда-то я не вынес мук голода, бросил учение и пришел к вам, чтобы взять у вас в долг десять тысяч лянов. Возвращаю их вам с прибытком и прошу простить меня за задержку.
И с этими словами он вручил Пёну сто тысяч лянов. Ошеломленный ростовщик встал, отвесил ему низкий поклон и стал отказываться от денег, говоря, что он удовольствуется и меньшим барышом. Это разозлило Хо.
— Да вы никак принимаете меня за лавочника?!
Он повернулся круто и вышел на улицу. Пён незаметно последовал за ним и в конце концов пришел в Тихую долину, к убогой лачуге под Южной горой. Возле колодца старая женщина стирала белье. Он стал расспрашивать ее, кто живет в лачуге, и женщина рассказала ему:
— Жил здесь когда-то бедный ученый по фамилии Хо, день и ночь книжки свои читал. Лет пять назад ушел он из дома и больше не вернулся. Жена решила, что он помер, и теперь каждый год справляет по нем поминки.
Узнав фамилию своего должника, Пён вздохнул облегченно и отправился домой. На следующий день он пришел к Хо и стал упрашивать его взять обратно сто тысяч лянов. Хо отказался наотрез:
— Если бы я хотел разбогатеть, разве отдал бы свой миллион, чтобы остаться всего лишь со ста тысячами? Так и быть, соглашусь вот на что: деньги эти вы берете себе, а меня и мою семью кормите и одеваете до конца жизни. Больше мне от вас ничего не нужно, лишнее барахло только мешает жить.
Богач всячески пытался уломать Хо, но тот стоял на своем. И Пён сдался. С этого дня он принял на себя заботы о семье Хо, самолично доставлял ему пищу и одежду. Хо принимал все без единого слова. Иногда Пён приносил еды больше, чем было нужно, — это сердило Хо.
— Не вводите меня в искушение!
Зато когда Пён приносил вино, он непритворно радовался. Они усаживались за столик и подливали друг другу в чаши, пока хмель не начинал кружить им головы. Так продолжалось несколько лет. С каждым днем их дружба крепла. И однажды Пён как бы ненароком спросил:
— А как же вам удалось за короткий срок нажить целый миллион?
Хо ответил ему без утайки:
— Это очень просто. Наши корабли в чужеземные страны не ходят, наши волы тянут повозки только от одного села до другого. Поэтому все то, что выделывают или добывают в Корее, продают тоже в Корее. Скажем, есть у вас тысяча лянов. Деньги невелики, много на них не купишь. Разделите эту тысячу на десять частей по сто лянов и накупите десять разных товаров. Если хоть один из этих товаров вы сможете перевезти туда, где его нет совсем или где его мало, и там продать, то вы не только покроете убытки от остальных девяти, но еще и получите прибыль. Это самый легкий способ заработать деньги, им пользуются мелкие барышники. А вот на десять тысяч лянов можно уже скупить весь какой-нибудь товар подчистую: закупайте его большими партиями по всем округам. Ну, например, что-либо из ремесленных поделок, или какую-нибудь рыбу, или какое-то лекарство. И когда весь такой товар окажется в ваших руках, вы можете назначать на него любую цену — торговцам некуда будет деваться, и они выложат вам свои денежки. Одно плохо: останется внакладе весь простой люд. Так что если какой-нибудь властитель воспользуется этим моим способом, народ в его стране будет обездолен.