Таким образом, поле деятельности заняли независимые игроки. Базирующаяся в Лос-Анджелесе компания Джонатана и Стива Леви Moonshine, специализирующаяся на компиляциях диджейских миксов, проворно зарабатывает на этом быстро растущем рынке. Ожидается, что в 2000 году ее оборот превысит десять миллионов долларов.
Еще одним индикатором постепенного проникновения рэйва в мейнстрим можно считать его финансирование корпоративными спонсорами, наблюдающееся в последнее время. Levi’s, Red Bull, Camel и производители водки (например, Absolut) рекламируют свою продукцию восприимчивой молодежи — аудитории поневоле. Неизвестно, приведет ли это к покорению артистами чартов Billboard, ведь за минувшее десятилетие было немало фальстартов. Но в свете того, как индустрия ради наживы превратила хип-хоп в отвратительную пародию на самое себя, в ее прохладном отношении к танцевальной музыке хочется видеть хорошую тенденцию.
За деньгами хоть на край света
Представьте, что на плодородную почву этой расширяющейся рэйв-сцены ступают несколько желающих «покорить Америку» знаменитых британских диджеев, и будущее танцевальной культуры США оказывается предрешено. При этом нужно помнить, что они, добившись успеха в Штатах, также открывают двери местным талантам, примерно как The Rolling Stones со своей любовью к певцам вроде Мадди Уотерса 35 лет назад помогли оживить интерес Нового Света к музыке чернокожих.
В британской прессе полно статей о том, что на континент совершают набеги такие диск-жокеи, как Оукенфолд, Sasha и Норман Кук (Fatboy Slim), который, выпустив популярный альбом, встал в один ряд с узнаваемыми The Prodigy и Chemical Brothers. Его песня ‘Praise You’ постоянно звучит в рекламе Gap. «Всякий, кому я помог спрыгнуть с Hootie And The Blowfish, — это очередная спасенная мною душа», — смеется Кук, продолжая возмутительно успешный британский поход.
Sasha, многие годы регулярно наведывавшийся в Западное полушарие (а ныне работающий резидентом в нью-йоркском Twilo вместе со своим давним приятелем Джоном Дигвидом), утверждает, что в начале 2000 года Америка стала ощутимо теплее принимать танцы. «Недавно я начал замечать разницу, — сказал он в интервью журналу Ministry. — Сейчас больше танцевальной музыке в рекламе. Ее стало больше и в фильмах», — добавляет он, отмечая саундтреки к таким картинам, как «Экстази» и «Жестокие игры».
«Это наш год, — сияя, заявляет Пол Оукенфолд. — Мы уже несколько лет взламываем эту дверь, и наконец-то, похоже, она распахнется настежь. Мы поднимем Америку на следующий уровень».
Метод Оукенфолда заключается в том, чтобы общаться с американцами на понятном им языке. В 1996 году он с уверенностью говорил, что раскрутить в штатах лейбл Perfecto можно лишь посредством турне и концертных выступлений: «Нас не интересуют клубы. Мы двинемся в обход и начнем с колледжей. Я знаю команды, которые могут приехать туда и гастролировать не хуже Oasis».
Пожалуй, это то, что объединяет те немногие британские танцевальные проекты, которые к настоящему времени познали вкус успеха по ту сторону Атлантики. Они — пример трансформации клубных стилей в рок, компьютерные группы, с радостью поднимающиеся на сцену, аккуратные новые презентации танцевальной музыки в доступной воспитанному на роке американскому сознанию форме.
Норман Кук согласен с тем, что пробившиеся в Америку танцевальные проекты связывает нечто рóковое. «Во всех нас есть частичка рок-н-ролла, — считает он. — Мы не какие-нибудь студийные затворники, а рок-н-ролльные монстры, о которых могут написать Rolling Stone или Spin. Мы все имели дело с роком. В нашей музыке даже есть гитары, а это как раз то, что цепляет американцев!»
Кук рад тому, что дверь открылась и крупные лейблы США теперь могут принять танцевальные проекты всерьез и начать вкладывать средства в их рекламу и развитие. Но вместе с тем Америка имеет настолько смутное представление о производимой диджеями музыке, что Кука регулярно спрашивают, состоит ли он в FatboySlim, а само его детище часто называют «группой девяностых». Даже его американская звукозаписывающая компания, видимо, не вполне разобралась, чем конкретно он занимается.