Франкские историки рассказывают о посольствах, которыми обменивались Карл Великий и багдадский халиф Харун-ар-Рашид, и о подарках, которые они посылали друг другу. С арабами франки были знакомы уже давно. В течение столетия, начиная с 30-х годов VII века, создавалась огромная держава арабов. Она превышала размерами Римскую империю времен ее расцвета, охватывая области от Пиренейского полуострова до Западной Индии и от Кавказа и Средней Азии до Йемена и пустынь Африки. Арабская торговля и арабская монета проникали в самые отдаленные углы Старого Света. Дипломатические связи Арабского халифата простирались от Китая до крайнего запада. Дамаск, великолепная резиденция Омейядов, был одной из величайших столиц мира. В своей культуре, в методах управления, а также в приемах внешних сношений государство Омейядов находилось под сильным влиянием традиций Византии и отчасти сасанидского Ирана.
Огромный халифат Омейядов скоро распался. Первое место среди арабских держав занял Багдадский халифат Аббасидов. При дворе Аббасидов преобладали иранские традиции. В сложной системе деспотического и бюрократического управления аббасидского халифата руководство внешними делами занимало одно из важнейших мест. Среди семи отраслей управления, или «диванов», находившихся в ведении великого визиря, виднейшую роль играл «диван-ар-рисалет» — министерство иностранных дел. В нем выработались определенные формы делопроизводства и церемониала. Несколько более поздние источники — политические трактаты и мемуары XI века — могут быть использованы для характеристики приемов аббасидской дипломатии, поскольку ее традиции были чрезвычайно живучи на Востоке. В мемуарах Абу-л-фазля Бей-Хаки, близко стоявшего к посольскому делу, содержится следующее описание посольства. В качестве послов отправляются два лица — одно принадлежит к числу придворной знати, другое выбирается из ученых мулл. Им даются два письма. Одно из них адресовано на имя государя, к которому отправляется посольство. Письмо начинается цитатой из корана, перечисляет титулы обоих государей, рекомендует послов и указывает пределы их полномочий. Характерна заключительная просьба не задерживать послов и поскорее отправить их обратно. Другое письмо адресовано первому послу и начинается словами: «О, наш брат и наш доверенный!» В нем содержатся инструкции. Посол должен передать приветствие и подарки, вести переговоры относительно договора, причем ему, по-видимому, вручался уже готовый текст этого документа, в котором ничего нельзя было изменить. В случае несогласия иностранного государя подписать договор посол уполномочен был вести дальнейшие переговоры, причем он должен был информировать своего государя о их ходе и в случае надобности испрашивать новые инструкции. Если договор будет заключен, посол должен потребовать клятвенного его скрепления иностранным государем, его сыновьями и приближенными. Важное место среди поручений, которые давались послу, занимала раздача подарков. Часть подарков раздавалась по прибытии посла к иностранному двору, другая часть — лишь в том случае, если его миссия заканчивалась успехом. Послу вручался список подарков, среди которых особенно часто фигурировали драгоценные ткани и сосуды. Особый штат чиновников ведал выдачей и перевозкой подарков.
В другом источнике XI века — в трактате Сиасет-Намэ Низам-уль-Мулька — есть главы, специально посвященные посольскому делу. Трактат требует, чтобы по прибытии послов на границу немедленно отправлялись гонцы с извещением, сколько их и сколько с ними людей. Их должны проводить и в дороге давать им кров и продовольствие. Послов не следует оскорблять даже в том случае, если они — представители враждебной державы, ибо в коране сказано: «На посланнике только одна обязанность — верная передача».
Низам-уль-Мульк отмечает, что государи, отправляя послов друг к другу, преследуют не только явные, но и тайные цели. «Они хотят знать, каково положение дорог, проходов, рек, рвов, питьевых вод, может ли пройти войско или нет, где имеется фураж, где его нет, кто из чинов в том или другом месте, каково войско того царя и каково его снаряжение и численность, каковы его note 4 угощения и собрания, каковы распорядки чина, сидения и вставания, игры в мяч, охоты, каков нрав, жизнь его, благотворительность, око и ухо, повадка и поступок, пожалования, неправосудие и правосудие. Стар ли он или молод, учен или невежествен? Разрушаются или процветают его владения? Его войско — довольно или нет? Народ его — богат или беден? Бдителен ли он в делах или беспечен? Визирь его — достоин ли или нет, религиозен ли, добродетельного ли жития? Являются ли его главнокомандующие опытными и искушенными в делах людьми или нет? Его приближенные — учены, даровиты или нет? Что они ненавидят и что любят? Во время питья вина царь общителен и весел или нет? Участлив ли он или безучастен? Склоняется более к серьезному или веселому? Предпочитает более находиться среди воинов или женщин?»
Из всего этого можно видеть, что традиции византийской дипломатии и очень близкой к ней по приемам дипломатии сасанидского Ирана расцвели на Востоке пышным цветом. Через многочисленные связи, которые установились между западными странами и Кордовским халифатом, через столкновения и переговоры во время крестовых походов восточные влияния проникали и на отсталый и менее культурный Запад. Но рассказы франкских историков о сношениях Карла Великого с Харун-ар-Рашидом надо, по-видимому, причислить к легендам. Восточные историки, отмечая множество посольств Аббасидов в разные страны, ничего не упоминают о посольствах к Карлу Великому и даже не знают об этом государе. Но с Востока во франкское государство нередко приезжали купцы, особенно евреи, и привозили с собой редкие товары. Однажды был привезен слон, вызвавший столь большую сенсацию, что франкские летописи отметили год его смерти. Возможно, что эти посещения восточных купцов и дали повод к легенде о посольствах халифа.
5. ДИПЛОМАТИЯ КИЕВСКОЙ РУСИ
Международные отношения Киевской Руси IX–X веков. В ix веке в Приднепровье и примыкающих областях сложилось могущественное славянское государство Русь, которое мы IX–X веков называем Киевским государством, или, употребляя терминологию Маркса, «державой Рюриковичей». Маркс считал характерным для державы Рюриковичей наличие «вассальной зависимости без ленов и ленов, состоявших исключительно из дани». Отсюда постоянное стремление киевских князей все шире и шире распространять свои владения во всех направлениях. Отсюда же, по выражению Маркса, «быстрый процесс роста» державы Рюриковичей, отсюда, наконец, и «примитивная организация завоеваний». Славянские и другие племена Восточной Европы облагались данью. В более далекие страны — на Волгу, на побережье Каспия, в Черноморье, в пределы Византии — производились сокрушительные походы, которые сопровождались захватом добычи и пленников. В результате таких войн и завоеваний уже к концу IX века держава Рюриковичей достигла такой силы и могущества, что соседние народы не могли не считаться с ней. «Перед нами развертывают старинные карты Руси, — говорит Маркс, — которые обнаруживают, что эта страна некогда обладала в Европе даже большими размерами нежели те, какими она может похвалиться ныне. Ее непрерывное возрастание с IX по XI столетия отмечается с тревогой».
В указанных условиях Киевское государство очень рано должно было войти в сложные международные отношения. Самое географическое его положение на великих речных путях, соединявших Балтийское море Днепром с Черным морем и Волгой с Каспийским морем, определило связи Киевской Руси: на юге с Византией, на востоке с Хазарским каганатом, на севере со Скандинавией. С последней киевских князей связывали давнишние династические отношения. Оттуда черпалиони наемные военные силы, оттуда шел «непрерывный приток варяжских искателей приключений, жадных до славы и грабежа». Через Хазарию шла торговая дорога в страны Средней Азии, куда руссы сплавляли пушнину и рабов. Одно время хазарские каганы пытались даже оспаривать у киевских князей сбор дани с населения Приднепровья.
Но самое сильное и глубокое влияние на историю восточного славянства оказало соседство с Византией.
Русь и Византия. Для Киевской Руси Византия служила рынком, куда князья и их дружинники сбывали меха и рабов, и откуда они получали тканные золотом материи и другие предметы роскоши. В Царьграде «языческая Русь» знакомилась с великолепием христианской культуры. Богатства и роскошь Царьграда служили постоянной приманкой для завоевателей. «Те же магические чары», говоря словами Маркса, которые влекли других северных варваров к «Западному Риму», привлекали и руссов к «Риму Востока». Ряд опустошительных походов Руси на черноморские владения византийских императоров и на самый Константинополь тянется от IX до середины XI века.