А когда лев с гордостью рассказал жене, как он отказал доктору Дулиттлу в помощи, львица так рассердилась, что была готова выгнать супруга из дому.
— И ты считаешь себя самым умным и самым храбрым из зверей? — укоряла она льва. — Чтобы обидеть слабого, не надо ни ума, ни храбрости. Все звери от Африки до Индии рассказывают чудеса о докторе Дулиттле. Он говорит на языке зверей и умеет лечить все-все болезни. И теперь, когда наш малыш заболел, тебе вздумалось выставлять напоказ свою гордость! Ты обидел доктора! Доброго доктора Дулиттла! Да как ты смел?! — И она в ярости вцепилась лапами льву в гриву. — Немедленно возвращайся к доктору, — приказала она, немного успокоившись. — Извинись перед ним и приведи к нему леопардов и антилоп. Делайте все, что он вам скажет. Может быть, он простит тебя и согласится заглянуть к нам и вылечить нашего малыша. Ступай!
И львица ушла к соседке, чтобы пожаловаться на супруга и на судьбу. А повелитель львов возвратился к доктору.
— Здравствуйте, доктор, — сказал он. Хорошо, что у львов рыжая шерсть, а то все бы увидели, как он краснеет от стыда. — Здравствуйте. Знаете ли, я тут прогуливался неподалеку и решил к вам заглянуть. Вы уже нашли себе помощников?
— Увы, нет, — ответил огорченный доктор. — Я в отчаянии. Ума не приложу, что делать!
— Не расстраивайтесь, — сказал лев. — Конечно, рассчитывать на помощь в чужой стране трудно. Но я готов сделать для вас все, что в моих силах. Я приказал всем зверям прийти к вам. Уже через несколько минут должны появиться леопарды… Ах да, чуть было не забыл! У меня заболел ребенок, мой младшенький. Не думаю, чтобы серьезно, но моя жена встревожилась. Сами знаете, мать есть мать. Не могли бы вы вечером прогуляться и заглянуть к нам?
Доктор ужасно обрадовался. Львы, леопарды, антилопы и даже жирафы и зебры шли к нему со всех сторон и предлагали свою помощь. Помощников набралось так много, что доктору Дулиттлу пришлось отобрать самых ловких из них, а остальных отослать домой.
И скоро обезьяны стали поправляться. Через неделю в больнице доктора опустела половина коек, а к концу второй недели выздоровела последняя обезьяна.
А доктор к тому времени так устал, что прилег отдохнуть, уснул и проспал три дня и три ночи, даже не перевернувшись на другой бок.
Глава 9
СОВЕТ ОБЕЗЬЯН
Пока доктор спал, Чи-Чи стояла у дверей его хижины и никого к нему не пускала. А когда он наконец проснулся, то сказал:
— Я должен немедленно вернуться в Паддлеби. Вам я больше не нужен, а дома меня ждут дела.
Это известие как громом поразило обезьян — они надеялись, что доктор останется у них навсегда. Поэтому на следующий день обезьяны собрали большой совет.
Сначала встал шимпанзе и спросил:
— Почему добрый доктор хочет оставить нас? Разве ему у нас плохо?
Но никто не ответил ему.
Потом встала горилла и предложила:
— Давайте все пойдем к доктору и попросим его остаться. Давайте построим ему большой дом, такой же, как у короля Ума-Лишинго, давайте дадим ему сотню, нет, две сотни самых ловких обезьян, чтобы они помогали ему в саду и на огороде.
Тогда встала со своего места Чи-Чи, и другие обезьяны сразу же зашумели:
— Тише! Замолчите! Сейчас будет говорить знаменитая Чи-Чи!
И каждая из них хотела крикнуть «Тише! Не шумите!» громче своей соседки, поэтому поднялся такой шум, что задрожали листья на ветках в лесу.
— Друзья! — сказала Чи-Чи, и обезьяны стихли. — Как бы вы ни просили доктора, ничего у вас не выйдет. У него остались в Паддлеби долги, и ему непременно надо вернуться и оплатить их.
Обезьяны удивились и в один голос спросили:
— А что такое долги?
— Это когда один человек берет у другого человека что-нибудь без денег, — как умела объяснила Чи-Чи.
— А что такое деньги? — снова удивились обезьяны.
И Чи-Чи поведала им, что в стране белых людей без денег нельзя ни есть, ни пить, без денег нет ни крыши над головой, ни дров, чтобы обогреться в стужу. Без денег среди белых людей не жизнь, а сплошные хлопоты и неприятности.
— Неужели без денег нельзя ни пить, ни есть? — еще больше удивились обезьяны.
А Чи-Чи кивнула им в ответ и рассказала, как шарманщик научил ее клянчить монетки у детей и как ей было стыдно. Но что оставалось делать? Шарманщик нещадно бил ее за непослушание.