Писатель с уважением относится к разным источникам: документам архивов, мемуарам, свидетельствам очевидцев, эпистолярному наследию, периодическим историческим изданиям XIX века, иконографии героев. Они неравнозначны по ценности. Одним из наиболее популярных жанров бесспорно являются мемуары. В них можно встретить людей, живших много поколений тому назад. На страницах книг наши предшественники, словно тени, вызванные из тьмы ушедшего, обретают плоть, дар речи, обращенной к читателям. Благодаря наблюдательности и объективности рассказчика прошлое перестает быть скучным перечнем событий, оживает перед потомками в ярких картинах, в живых портретах людей. Конечно, мемуары субъективны, не свободны от односторонних оценок, но, думается, и за эти человеческие слабости читатели любят воспоминания очевидцев. Известны искусные подделки дневников. Самой долгой оказалась жизнь в литературе так называемых «Записок А.О. Смирновой» (урожденной Россет), сочиненных ее дочерью О.Н. Смирновой и исказивших подлинные события. К ним доверчиво отнеслись Д.С. Мережковский, положивший «Записки» в основу эссе о Пушкине; Б.Л. Модзалевский, использовавший книгу в комментировании текста дневника великого поэта; М.А. Цявловский, А.А. Ахматова и другие специалисты, изучавшие события XIX века! Лишь в 1989 году в серии «Литературные памятники» (М.: «Наука») вышли подлинные, переведенные с французского «Дневник» и «Воспоминания» знаменитой фрейлины, хранившиеся неатрибутированными более века в отделе рукописей Российской государственной библиотеки в виде 27 тетрадей.
Для биографа очень ценны экзотические источники архивной информации: расходные книги, расписки, ордера, другие денежно-имущественные документы. В них объективно раскрывается быт человека, круг и уровень его интересов. Здесь находят отражение счета о расходах на приобретение книг, картин, предметов обихода, записи об оплате посещения театров, выставок, благотворительных пожертвований, о гонорарах врачей. Именно из этого объективного источника я щедро черпал информацию, работая в Российском государственном архиве (РГИА) и готовя главы о членах Дома Романовых.
Изменения, идущие последние десятилетия в России, затронувшие широчайшую сферу – от производственных отношений до трансформации психологии людей на всех общественно-политических уровнях, возвращение религиозности народа – дело гигантской сложности, вся глубина которого лишь постепенно открывается нам, зрителям и участникам этих процессов. Назад пути уже нет. Размышляя о судьбах страны, о сложных связях былого, настоящего и предстоящего, читатель, надеюсь, с интересом встретит мою попытку изложить итоги многолетних раздумий об историческом пути семьи Романовых.
Изучение некоторых аспектов прошлого России до недавних пор отторгалось, считалось чуждым по идеологическим соображениям. Многие архивные фонды времен монархии были недоступны подавляющему большинству исследователей. Отсюда – явный недостаток книг, представляющих нашу историю в документах или близких к ним источниках, которые издавались до 90-х годов XX века. Современное поколение чувствует этот дефицит информации. Отсюда – четкий интерес к литературе, посвященной представителям Дома Романовых. Я ощущаю это во время встреч с читателями.
В последние годы появились книги, в которых предпринимаются попытки вернуть нам украденную историческую память, вновь пережить забытые страницы былого. В большинстве своем, это книги, посвященные императорам. К сожалению, на их страницах редко написаны имена многих ярких представителей семьи Романовых, не носивших короны, но внесших свой достойный вклад в упрочение ее славы и могущества. До сих пор украшают Петербург и его пригороды настоящие архитектурные жемчужины – осколки былого величия, замечательные дворцы, расположенные на Дворцовой и Петровской набережных, площадях Михайловской и Труда, в Знаменке, Ораниенбауме и в других местах. А что мы знаем о владельцах этих зданий?
Люди словно выплывают из мрака забвения, небытия, из пучины ненужности. В нее сбрасывалось почти 80 послеоктябрьских лет все достойное, связанное со славным боярским, царским, императорским Домом Романовых… На заинтересовавшую меня личность я обычно завожу «досье», куда годами вношу биографические и библиографические данные, необходимые для реконструкции образа исторического деятеля. Когда накопленная информация позволяет взяться за перо, количество материала переходит в качество писательского текста.