Ишме-Даган и Ясма-Адад никогда не были добрыми друзьями. Старший сын был гордостью Шамши-Адада; младший ощущал пренебрежение со стороны отца с самого начала назначения наместником Мари. В каждом письме Шамши-Адад сравнивал братьев – и всегда не в пользу Ясма-Адада.
«Твой брат одержал крупную победу на востоке», – писал Шамши-Адад младшему сыну, – [а] ты остаешься там, среди женщин. Неужели не можешь вести себя, как мужчина? Твой брат создал себе громкое имя; ты должен сделать те же самое в своей земле.1
Ясма-Адад редко мог угодить отцу; письма Шамши-Адада критиковали его за все – от неумения выбрать распорядителя своими домашними делами («Почему ты не назначил еще человека на этот пост?») до задержки с отсылкой требуемого чиновника. Постоянная критика лишла Ясма-Адада последней уверенности в себе. Мы видим, что он в отчаянии пишет отцу по поводу назначения еще одного второстепенного чиновника:
«Ты просил меня прислать Син-иддинама, чтобы помог тебе, и я сделаю, как ты велишь, – начинает он, – но когда я это сделаю, то кто останется управлять тут? Я буду рад прислать его тебе, ибо чту своего отца. Но тогда что если ты приедешь сюда и скажешь: „Почему ты не сообщил мне, что должен будешь оставить его пост незанятым? Почему ты не дал мне знать?” Поэтому я сообщаю тебе, дабы ты мог решить, что ты хочешь, чтобы я сделал».2
Тем временем Ишме-Даган засыпал младшего брата сообщениями о своих победах.
«За восемь дней я стал хозяином города Кирхадата и взял все окружающие города. Радуйся!
Я выступил против Хатки, в один день сравнял город с землей и сделал себя хозяином его. Радуйся!
Я выстроил осадные башни и стенобитные орудия у города Хурара и взял его в семь дней. Радуйся!»3
Неудивительно, что Ясма-Адад ненавидел его. После смерти Шамши-Адада Ишме-Даган написал брату, по-видимому, пытаясь улучшить их взаимоотношения. К несчастью, он унаследовал манеры и тон отца:
«Я взошел на трон в доме своего отца, и я очень занят, иначе послал бы тебе известие раньше. Теперь же я скажу – у меня нет другого брата, кроме тебя… Тебе не следует беспокоиться. Пока я жив, ты будешь оставаться на своем троне. Давай поклянемся в братской верности друг другу. И непременно сразу же вышли мне полный отчет».4
Трудно теперь узнать, насколько дружественным был этот жест примирения. Нерешительный Ясма-Адад вскоре оказался перед угрозой извне: Зимри-Лим, принц Мари, которому пришлось бежать от Шамши-Адада на запад, теперь планировал вернуться. Он упрочил свое положение благодаря войску, предоставленному ему тестем, царем Алеппо. Через шесть лет после смерти Шамши-Адада Зимри-Лим был готов двинуться против Ясма-Адада.
Из Ашшура не прибыло никакого подкрепления. Ясма-Адад в одиночку противостоял осаждавшим и погиб во время одного из штурмов.
Теперь царем Мари снова стал Зимри-Лим. Имея на востоке соседями три больших и ненасытных царства (государство Ишме-Дагана с центром в Ашшуре, государство Хаммурапи в Вавилоне и Рим-Сина на юге), Зимри-Лим понимал, что Мари необходимо заключить союз с самым сильным, дабы выжить рядом с двумя другими.
Но было совершенно непонятно, кто же самый сильный. Одно из писем Зимри-Лима времен его правления говорит по этому поводу:
Нет царя, который является сильнейшим сам по себе. Десять из пятнадцати царей находятся в союзе с Хаммурапи из Вавилона, такое же количество следует за Рим-Сином из Ларсы, и такое же число идет за царем Эшнунны.
После анализа ситуации он в итоге останавливается на Хам-мурапи как на лучшем варианте.
Хаммурапи принял этот союз. Без сомнения, он был осведомлен о силах, собирающихся против него. Ишме-Даган продлил двусторонний договор с царем Эшнунны, независимого города на восток от Тигра, и со страной Элам. Это создавало угрозу, с которой приходилось считаться. Со времени падения Ура Элам был более или менее единой державой: южные его земли в разное время попадали под правление различных месопотамских царей, но северные территории всегда оставались за эламитами. Теперь новая династия Эпарти захватила контроль над всем регионом и была готова присоединиться к борьбе против Вавилона.[93]
А на юге Рим-Син, похоже, решил, что лучше присоединиться к коалиции против Хаммурапи, состоявшей из Ашшура, Эшнунны и Элама. Возможно, теперь он считал, что Хаммурапи невозможно разбить. Но также можно предположить, что он слишком устал и был слишком стар, чтобы присоединяться к борьбе так далеко на севере. Он находился на троне уже почти шестьдесят лет – дольше, чем любой другой известный нам месопотамский царь.
93
Предыдущей династией была Симаш, названная так по первому царю, Эпарти; его именовали также Суккалма или «Великий регент». Возможно, династия называлась так из-за эламитского царя, правящего с помощью регента, чья преемственность определялась невероятно сложными правилами.