Приистмийские города, в особенности Коринф и Мегары, принимали активное участие в Великой колонизации. Так, коринфяне еще в 734 г. до н. э. основали крупнейшую из греческих колоний в Сицилии — город Сиракузы. Примерно в это же время возникла коринфская колония на острове Керкира (совр. Корфу) у входа в Адриатическое море. Ближайшие соседи коринфян мегаряне основали ряд поселений на большом торговом пути, ведущем из Эгейского моря в Черное. Среди них особенно известны два города, стоявшие у южного выхода из пролива Босфор: Халкедон на азиатском берегу пролива и Византии на европейском. Жители Эгины приняли участие в основании общегреческой колонии в Навкратисе в дельте Нила, что указывает на особую заинтересованность этого города в торговле с Египтом.
Тесные связи приистмийских городов с важнейшими рынками колониальной периферии греческого мира создавали благоприятную почву для развития в них ремесленного производства. Крупнейшим центром гончарного ремесла стал Коринф. Как показали раскопки, здесь уже в VII в. до н. э. существовал особый квартал гончаров — так называемый «Керамик». Коринфские расписные вазы различных типов, от огромных кратеров (сосудов для смешивания вина) до маленьких арибаллов (флакончиков для благовоний), пользовались большой популярностью на рынках колониальной периферии, в особенности на западе — в Сицилии и Италии. Высоко ценились также коринфские изделия из бронзы. Однако главным источником богатства Коринфа и некоторых других соседних с ним городов северного Пелопоннеса была безусловно транзитная торговля между Грецией и странами варварского мира, в которой они выступали в роли посредников. В целях облегчения и дальнейшего развития этих торговых связей Приистмийские города первыми в европейской Греции ввели у себя денежный чекан. В конце VII в. до н. э. Эгина начала чеканить свою серебряную монету. Вскоре после этого появились первые коринфские монеты, украшенные фигурой крылатого коня Пегаса.
Как и повсюду в Греции архаического времени, развитие товарно-денежных отношений в городах Северного Пелопоннеса влекло за собой ускорение имущественного расслоения общества и резкое обострение социальных противоречий. В VII–VI вв. до н. э. Коринф, Сикион, Мегары и другие города этого района становятся ареной ожесточенной социальной борьбы, в которой столкнулись интересы дорийской родовой знати и массы рядовых общинников, или демоса, значительную часть которого здесь составляли остатки коренного ахейского населения, некогда покоренного дорийцами. Яркие картины этой борьбы запечатлел в своих элегиях мегарский поэт Феогнид — один из непосредственных участников и очевидцев происходивших в то время событий.
Подобно многим другим греческим полисам архаической эпохи, города Северного Пелопоннеса прошли в своем политическом развитии через этап так называемой тирании. Не избежал этой участи и родной город Феогнида Мегары. Мегарский тиран Феаген (он захватил власть в городе в 30–е годы VII в. до н. э.) прославился тем, что по его приказу были перерезаны большие стада скота, принадлежавшие местной знати. Феаген, видимо, рассчитывал, что с помощью этой акции ему удастся заручиться поддержкой народа. Однако его правление было недолгим. После его свержения в Мегарах началась новая полоса смут и гражданских распрей, свидетелем которых суждено было стать Феогниду.
Гораздо более сильной и устойчивой оказалась тирания в соседних с Мегарами городах Приистмийской зоны: Коринфе и Сикионе. Первый коринфский тиран Кипсел пришел к власти в 657 г. до н. э., изгнав из города влиятельный аристократический род Бакхиадов. Судя по всему, он пользовался поддержкой народа. Аристотель называет его «демагогом», т. е. «вождем демоса», и отмечает как исключительный для того времени факт, что Кипсел в течение всего своего правления обходился без телохранителей. Сын Кипсела Периандр (627–585 гг. до н. э.) отличался более жестоким и деспотичным характером. Геродот рассказывает о многочисленных его злодеяниях, жертвами которых стали даже некоторые из членов его семьи. Аристотель считает Периандра своего рода примером настоящего тирана и приписывает ему изобретение целого ряда мер, способствующих сохранению и упрочению тиранического режима. В основном эти меры были направлены против все еще могущественной коринфской знати, в которой тиран не без основания видел главную опасность для своей единоличной власти. Не ограничиваясь физическим истреблением или удалением из города наиболее влиятельных аристократов, Периандр всячески ущемлял интересы знати, запрещая представителям этого сословия заниматься гимнастикой, собираться на совместные трапезы и попойки, приобретать рабов и предметы роскоши и даже переселяться в город из своих сельских усадеб. За все это аристократия платила тирану ненавистью. Характеризуя внутреннюю обстановку в Коринфе в годы тирании, уже известный нам Феогнид Мегарский восклицал: