Латинизация германцев (скрывавшая семена брожения, которому суждено было длиться века до тех пор, пока оно не выплеснулось в эпоху протестантской Реформации) подпитала возрождение этих общих стремлений Запада к объединению, а образование государства Каролингов дало соответствующую материальную силу идее имперской реставрации на латино-германской основе. Моравское княжество находилось к 860 г. под большим влиянием западного христианства, и его поглощение германской стороной было естественным и неизбежным явлением. Деятельность греческих миссионеров, приглашенных из Византии по политическим соображениям, противостояла этому процессу, предоставляя местным язычникам возможность христианизации славянского языка.
Вскоре это вызвало борьбу, завершившуюся спустя несколько десятилетий в пользу Запада. Традиция славянского языка, заложенная Константином-Кириллом и Мефодием (которые также осуществили мудрую и сложную примирительную акцию по отношению к папству), была искоренена противодействием феодалов и германского духовенства и на развалинах их Церкви встретилась с венгерским нашествием.
Успех латинян имел, однако, лишь местное значение. Ученики двух салоникийских миссионеров, изгнанные из Моравии, принесли с собой первые тексты переведенных на славянский язык литургических книг и продолжили дело учителей южнее, в Болгарском государстве Бориса I, также населенном славянами. Книги, которые они переписывали и распространяли и те, которые под их влиянием были переведены на славянский язык, создавали основу новой литературы и в еще большей степени были символом нового движения. Кирилло-мефодиевский опыт продемонстрировал возможность проповеди на славянском языке в центре Европы от греческих границ до Моравии и Эльбы. Обнаружилась лингвистическая общность славянского мира. Религиозные тексты, переведенные на славянский язык, оказались могучим орудием, открытым Византией и противостоящим Западу. Через некоторое время это орудие было взято на вооружение и усовершенствовано молодым варварским государством — только что христианизированной Болгарией, которая наседала на границы Восточной империи и вынашивала мечты завоевания Константинополя. Византийская Церковь способствовала высвобождению неожиданно открывшейся исторической силы. Славянский язык, который Константин-Кирилл и Мефодий возвели в достоинство христианского, был общим достоянием всей семьи народов, которые — как только позволяли обстоятельства — овладевали наследием, переданным Моравией Болгарии.
В IX и X в. славяно-христианские тексты увековечивались и множились в Болгарии, все больше и больше укрепляя авторитет нового языка в восточной Церкви. Византия, подвергаемая опасности со стороны Болгарского государства, пыталась сдерживать движение за независимость славянского христианства, и при поддержке своих войск греческие епископы развернули деятельность по его эллинизации. Импульс, полученный впервые в результате миссии Константина-Кирилла и Мефодия, избежал поэтому контроля со стороны константинопольской Церкви с тех пор, как был подхвачен независимыми славянами Болгарии. Византия должна была больше думать об использовании новой христианской варварской силы в собственных интересах, чем о ее разрушении. С одной стороны, христианская литургия на славянском языке представляла собой угрозу для византийских властей, с другой стороны, она была превосходным инструментом завоевания. Восточная Церковь предпочла включить ее в собственную организацию и использовать для дальнейшего проникновения в языческий славянский мир. Византийские монахи, среди которых были и славяне балканского региона, несли, таким образом, православную веру во всю ту часть славянского мира, в которой не удалось укрепиться латинской Церкви. Кирилло-мефодиевский обряд после Болгарии завоевал Сербию и распространился среди восточных славян, в то время как римское христианство укрепилось, кроме земель бывшего Моравского княжества (Чехии и Словакии), среди балканских славян к северу от Сербии (среди словенцев древней Паннонии, которые тоже впервые познакомились с проповедью братьев из Салоников, а также среди хорватов) и на равнине Вислы, где зарождалось Польское государство и где первые кирилло-мефодиевские влияния не дали прочных результатов. Под эгидой Византии создалось ядро славянского православия, объединенного кирилло-мефодиевской традицией и предназначенного закрепить тогда лишь едва намечавшийся раскол между Востоком и Западом.