Некоторые люди называют дьявола Люцифером, другие — Вельзевулом и еще множеством других имен. Повсюду можно найти упоминание о нем. Как рассказывают, Лютер видел его в лицо и даже запустил чернильницей. Можно найти много «достоверных» фактов принятия им человеческого облика. Однажды, сидя на террасе на берегу Нила, я беседовал с Альдусом Хукслеем, только что закончившим работу над «Дьяволами Лудуна». Из его рассказа следовало, что галлюцинации монахинь, на которых навел порчу кюре Урбан Грандье, в точности соответствовали симптомам отравления содержащейся во ржи спорыньей, при котором у человека нарушается психика и появляются видения. К тому же некоторое время спустя стало известно о кошмарах, преследовавших жителей Пон-Сент-Эспри, департамент Гар, после отравления мукой, которая была заражена хлебным паразитом. Кто знает, возможно, и Лютер отведал хлеб, испеченный из недоброкачественной муки.
Много позже, желая побороть свой скептицизм, я посетил одну «одержимую бесом». Следует признать, что черт вселяется в женщин гораздо чаще, чем в мужчин. Возможно, это происходит потому, что женщины и в самом деле являются отродием дьявола. Я стал свидетелем того, как женщина произносила бессвязные и большей частью непристойные слова. Как же люди узнали, что она одержима бесом? После проверки с помощью девятки местный священник изгнал из нее злого духа. Однако дьявол вскоре вернулся. Возможно, он мучился от безделья, ибо зачем ему надо было глумиться над душой несчастной женщины? Возможно, ему следовало бы заняться чем-то более важным, раз на него возложена задача мирового масштаба. Теперь трудно судить о том, была ли несчастная женщина истеричкой или просто-напросто свихнулась, а может злоупотребила спиртным, или приняла наркотики, или перенесла тяжелое сосудистое заболевание. В парижском метро можно нередко встретить таких же сквернословящих спившихся бродяг, которых при других обстоятельствах можно было бы принять за «одержимых бесом». Вспоминается также известный в психиатрии синдром Жиля и Латуретта, когда хорошо воспитанные и обходительные люди вдруг ни с того ни с сего разражаются потоком грубой брани, что, например, нередко случалось с Моцартом.
Со временем у меня появлялось все больше и больше пищи для размышлений. Почему на Западе дьявола чаще всего изображают в виде карикатуры на античного бога Пана с телом человека, но с рогами и ногами козла? И почему у европейцев злой дух олицетворяют рептилии, в то время как и древние египтяне и ацтеки обожествляли змею? Однако больше всего вопросов возникало по поводу того, как это грекам и римлянам удалось избежать дьявольского искушения, если об этом можно судить по дошедшим до нас легендам, в которых нет ни одного упоминания имени Сатаны?
Разумеется, обуреваемый сомнениями, я долгие годы посвятил теологии и пришел к выводу, что Богу был необходим антипод, ибо в противном случае ему пришлось бы взять на себя ответственность за все беды человечества. Разве Бог не всемогущий повелитель на Земле? В этом не может быть сомнения, однако он поставил перед людьми трудную задачу: самостоятельно бороться против дьявольского искушения. Прекрасно, скажете вы, а как же тогда объяснить смерть младенца от болезни? Тут уж приходится ссылаться на то, что пути Господни неисповедимы. Но раз они приводят порой в царство Злого духа, не значит ли это, что некоторые человеческие несчастья происходят по вине Создателя? «Не богохульствуйте! — воскликнул священник. — Обратитесь к таинству веры!» Я последовал бы этому совету, если бы Создатель не наградил меня разумом. И почему бы мне не воспользоваться его даром? Мои сомнения только усилились после высказывания Папини: «Поскольку Бог бесконечно милостив ко всему на свете, он в конце концов простит своего старого недруга». Я ни на минуту не засомневался в будущем благородном поступке Создателя. Но сама мысль о великодушии имеет отрицательные последствия для людей: какой смысл бороться против врага, если он все равно будет прощен?
Следует также заметить, что в теологии я не нашел четкого определения Злого духа. Считается, что церковь признает его существование, однако ее позиция по отношению к нему во многом мне кажется противоречивой. Как ни странно, в миру о дьяволе утвердилось более точное и образное представление. Тогда я решил отойти от теологии, в которой и раньше не находил ответа на многие вопросы. Итак, в настоящее время сложилась парадоксальная ситуация. С дьяволом уже не борются с тем же рвением, как в былые времена, когда слуги святой инквизиции использовали для этой цели суды, костры и прочие излюбленные приемы. Тем не менее это не мешает людям усматривать присутствие дьявола везде и во всем, о чем свидетельствуют высказывания Рейгана и Хомейни. И все это происходит в современном мире.