Фредди Кеппард (1890—1933) — корнетист, трубач, один из руководителей новоорлеанского бэнда, родился в креольской семье. Вслед за Бадди Болденом Кеппард считается самой значительной личностью раннего джаза. В детстве Фредди учился играть на многих инструментах, но уже подростком, освоив корнет, стал выступать с новоорлеанскими оркестрами. В 1914 г. Кеппард уехал из Нового Орлеана в Чикаго, в 1915—1916 гг. выступал в Нью-Йорке. В 1918 г. корнетист снова вернулся в Чикаго, играл с Джо Кингом Оливером, Сиднеем Беше, поражая слушателей своим «фирменным» звуком трубы, который был настольно сильным, что его силу сравнивали со звучанием военного брасс-бэнда. Такой звук придавала инструменту «квакающая» сурдина. Но Кеппард, как вспоминают очевидцы, умел играть не только бравурно, звук его трубы, когда этого требовала композиция, был мягок или громок, лиричен или груб. Трубач владел всем спектром тонов.
В Лос-Анджелесе Кеппард и еще шесть музыкантов организовали «The Original Creole Orchestra». Они выступали в Нью-Йорке и Чикаго, где Фредди всегда принимали как «Короля Кеппарда». Говорят, что музыкант брал на своей трубе такие высокие ноты, что люди в передних рядах старались пересесть подальше. Кеппард был высоким и сильным человеком, и звук его трубы был под стать музыканту. Однажды джазмен издал такой мощный звук, что сурдина его трубы улетела на соседнюю танцевальную площадку. Об этом невиданном случае написали все чикагские газеты. Кеппард был музыкантом-самоучкой, не знавшим музыкальной грамоты, но он обладал феноменальной памятью. Когда надо было выучить что-то новое, Фредди сначала внимательно слушал, как сыграет новую мелодию кто-нибудь из музыкантов, а потом сам уже проигрывал услышанное. Новоорлеанские музыканты часто не знали нот, но при этом были виртуозными исполнителями. При всем артистизме и мощи своей игры, Фредди Кеппард так боялся подражателей, что играл на трубе, закрыв пальцы носовым платком, чтобы никто не смог повторить его музыку и запомнить его импровизации.
В декабре 1915 г. фирма «Victor» предложила Кеппарду и его оркестру записаться на грампластинку, хотя джаз еще никогда не записывался, и записывающие компании не представляли, будут ли эти пластинки продаваться. Конечно, для музыканта это был уникальный шанс быть первопроходцем в этом деле. Поразительно, но Фредди отказался, испугавшись, что другие музыканты купят его пластинку и смогут скопировать его манеру, украдут его славу. Кеппард упустил свой шанс быть первым джазовым музыкантом, записанным на пластинку.
Следует отметить, что вся история джаза, которая пришлась на XX в., на поверку оказывается неполной, т.к. главные свидетельства этой истории — грамзаписи — не являются всеобъемлющим доказательством. Ведь джаз — это недокументированная, в отличие от классической, музыка. Импровизационная природа джаза стала причиной обширнейших пробелов в его истории. Многие джазовые музыканты, у которых не было шансов записаться, так и остались для истории джаза навсегда неизвестными. А еще влияла на издание грамзаписей мода, коммерческая привлекательность музыкального продукта и даже личные вкусы представителей этого бизнеса. Однако без людей музыкальной индустрии, надо отдать им должное, создание джазовой музыки и донесение ее до слушателей были бы невозможны.
Но вернемся в исторический 1917 г., когда джаз наконец-то попал на граммофонную пластинку. Первой оказалась группа «Original Dixieland Jazz Band», участниками которой были пять белых музыкантов из Нового Орлеана, которые перебрались из родного города в Нью-Йорк. Возглавлял эту команду Ник ЛаРокка (1889—1961), ранее игравший в оркестре Джека «Папы» Лэйна на корнете. Другие музыканты квинтета играли на кларнете, тромбоне, фортепиано и ударных. И хотя в своей игре музыканты применяли приемы чернокожих новоорлеанских джазменов, даже в названии своего ансамбля Ник и его товарищи использовали термин «диксиленд» (от англ. Dixieland «земля Дикси» — происходит от бытовавшего в США наименования южных штатов страны), желая подчеркнуть некоторое отличие от афроамериканцев.