Она была похожа на сдобную плюшку: пухленькие ножки, ручки, щечки.
Карие ее глазки смирено всегда были опущены вниз, и даже переходя лужу ,когда приходилось поднимать юбки, она читала «молитву опрощении грехов».
Благодаря трудам матери и помощи пани Анны платье для конфирмации скорее походило для свадьбы, чем для принятия таинства.
Больше всего Агнешке хотелось показать платье подружкам по торговой улице. Ведь путь до Верков ей придется преодолеть в экипаже, с мамой и крестной мамой, а ведь соседские девочки ,никогда не удостоятся чести быть помазанными самим епископом.
Матушка, как всегда была на базаре, младший брат помогал ей, Агнешка надела новое платье, обшитое тончайшим кружевом, и такой же, украшенный чепец, и совсем новые башмаки.
Перекрестившись, с пунцовыми от волнения щеками, она вышла из дома.
Но подружки все были заняты: одни на речке полоскали белье ,другие в лесу собирали хворост. Агнешке так не хватало восхищенных взглядов, что она сама и не заметила как оказалась на центральной площади.
По площади ехали экипажы, гуляли горожане, многие спешили в костел на вечернюю мессу.
Агнешка уже хотела возвращаться домой, когда из одной из боковых улиц навстречу ей выехал всадник на белоснежной кобыле.
Настоящий принц. И шпоры и шляпа, и кудри.
Ровно таким он приходил к ней во сне.
Юноша сверкнул белоснежной улыбкой, и свесившись с седла, подхватил Агнешку за талию.
- Какая славная паненка. Как твое имя красавица?
- Агния, - пролепетала девушка.
- Что за чудное платье на тебе?
- Готовлюсь к конфирмации.
-Вот славно.
И принц пришпорив коня понесся по узким улицам ,да так, что девушка не успела и понять куда ее везут.
Оказалось в Верки, загородный дом епископа Вильно.
Огромный парк с подстриженными ясенями и дубами, с полянами ,с сочной зеленой травой. И чудо - деревянный дворец епископа. Огромный замок, как показалось девице.
Всадник остановил коня у боковой двери дворца.
И за тем помог слезть девушке, и сам спрыгнул. Шляпа его упала на дорожку и Агнеша еще больше была поражена его красотой и молодостью.
У незанакомца был доступ во дворец,кто-то невидимый открыл ему двери.
Они вошли в покои украшенные коврами, золотыми подсвечниками, диваны устланные бархатом, и шторы, тоже бархатные, с тяжелыми золотыми кистями.
Никто им не встретился на пути, и они прошли в огромную опочивальню, где горел камин, у кровати с балдахином стоял столик на золоченных ножках, и искрилось в хрустальном графине вино.
- Мы не будем рвать твой наряд, не так ли .Ты снимешь его сама.
- Нет, не надо, сударь!
-Выпей, это кровь христова, я причащаю тебя дева.
«Принц» влил в Агнешку чуть ли не весь бокал красного вина.
Агнешка была словно во сне. Она верила, что в доме самого епископа с ней не может случиться ничего дурного.
А принц уже расстегивал ее платье, а потом снял свой расшитый серебром камзол и белые панталоны.
Он не слушая возражений расшнуровал на платье корсет, и и оголил нежно-белые, почти розовые груди. Когда их первозданная прелесть открылась его взору, он перестал быть томным и нежным. Словно вепрь набросился на пьяную глупышку. Нет, он не лишил ее невинности, споро и грубо, он открыл ей рот пальцами, и засунул свое естество прямо в розовый ротик .Так Агнешка впервые познала мужчину, таким необычным способом.
Но девица так была, что рада что она осталась невинна, что даже была благодарна своему искусителю, и учителю.
Златокудрый красавец, держал девушку за волосы, и раз за разом запихивал свой горячий жезл ,в горло глупышки. Скоро он застонал так, словно все это действо причиняло ему невыносимую боль, и девушка ощутила, как что-то горячее заполняет ее рот, и чтобы не задохнуться она стала глотать эту вязкую странную жидкость.
Мужчина отпустил волосы Агеншки, спрыгнул с оскверненного ложа. В комнату зашли какие-то девушки, они помогли ему одеться протирая его тело салфетками с благовониями.
Одевшись и даже не оглянувшись на жертву, «принц» ушел.
Какие –то девушки прислуживали Агнешке, моя ее мягкое пухлое тело, в ванне усыпанной лепестками роз.
Потом ее одели, и посадив в закрытую повозку, отвезли ровно до ее улицы. Мать пани Паулина с ужасом увидела на шее дочери следы любовных утех, на волосах и груди следы мужской жизненной силы, пахнущей сырым каштаном. А маленькую ранку за ухом не заметила
Объятая ужасом женщина молила бога забрать у нее все, только бы соседи не узнали, что случилось с доченькой.
В чепце лежала записка: «Это тебе за Еву!»