Был приблизительно второй месяц 322 года, войско союзников уже не было в полном составе, этоляне не возвратились назад, контингенты многих греческих союзных государств возвратились на зиму на родину, [45] а Ариптей со своими молосцами изменил, как кажется, около этого времени делу союзников [46]. Разделить армию таким образом, чтобы одна часть ее держала в осаде Л амию, а другая, выступила бы навстречу фригийскому сатрапу, при том количестве войск, которое еще находилось в наличности, было уже невозможно; вся задача заключалась в том, чтобы воспрепятствовать соединению обоих македонских войск, и единственным средством к тому была быстрая и решительная победа над Леоннатом. Поэтому осада была немедленно снята, лагерь сожжен, а обоз и все не способные к битве воины перевезены в Мелитею, укрепленный город в горах, лежавший на большой дороге из Ламии в Фессалию. [47] Греческое войско состоявшее из 22 000 человек пехоты и более чем из 3 500 всадников под предводительством Менона, гиппарха фессалийской конницы, двинулось под главным предводительством Антифила навстречу неприятелю [48]. Неприятельские войска сошлись на равнине, которая была окружена лесистыми высотами и с одной стороны спускалась к заросшему тростником болоту; для конницы - а в ней и заключалась сила союзников - поле сражения было благоприятно. Между конницей завязалось сражение, которое продолжалось долго и велось с большой энергией; наконец македонские эскадроны не могли более держаться против численного и качественного превосходства фессалийской конницы, они были опрокинуты и часть их, в том числе сам Леоннат, оттеснена в болота; он бился со свойственными ему энергией и мужеством; покрытый ранами он пал на землю и испустил дух; только с большим трудом удалось его воинам спасти тело своего полководца от победоносного неприятеля. Во время этого конного сражения пехота обеих сторон стояла спокойно и не принимала участия в сражении; когда победа решилась в пользу союзников, македонская линия, или опасаясь атаки уверенных в победе фессалийцев, или по приказу прекратить сражение, [49] отступила на покрытые лесом высоты; фессалийцы произвели несколько нападений, чтобы завладеть высотами; им это не удалось; утомленные многочасовой битвой лошади оказались, наконец, непригодными для дальнейших попыток. Союзники воздвигли на поле битвы победный трофей и отступили назад на свои позиции.
Несмотря на свою победу, союзники ничего не выиграли, так как они не были в состоянии уничтожить всего пришедшего на помощь осажденным войска; и этого упущения уже нельзя было поправить, так как уже на следующий день после битвы Антипатр выступил из Ламии, под стенами которой союзники не могли оставить никакого обсервационного корпуса, и соединился со свежими войсками, главные силы которых нисколько не пострадали. Для него исход вчерашнего дня был даже решительно благоприятен; Леоннат был бы для него опасным соперником, и рядом с победителем он сам, спасенный им, принужден был бы играть второстепенную роль; теперь по самой природе вещей к нему переходило начальство также и над теми войсками, которые привел Леоннат; хотя он еще и не превосходил противников численностью, так как ряды его конницы должны были значительно поредеть, он все-таки был уже в состоянии держаться против них в неприятельской стране. Избегая равнин и всякого сражения, он медленно по покрытым лесами высотам вышел на южной части Фессалии и занял наконец такую позицию, на которой, находясь вблизи Македонии, он был в состоянии получать подкрепления и необходимые запасы провианта [50]. Антифил же с войском союзников стал лагерем на равнине Фессалии; он не решался напасть на македонян в их укрепленных позициях; он был принужден ожидать их дальнейших движений.
46
ύστερον δια προδοσίας συνήργου έ τοις Μακεδόσι (Diod., XVIII, 11, 1). Мы не можем определить, происходил ли Ариптей из княжеского дома или он был только уважаемым человеком на своей земле; если он теперь перешел на сторону македонян, то он, несомненно, не принадлежал к партии Олимпиады.
47
Мелитея лежит на северном склоне Офриса у Энипея (Strab., XI, 432), в 60 или 70 стадиях выше ФарсалаДи находится на расстоянии большого ночного перехода от Ларисы (Polvb., V, 97).
48
Источники не сообщают нам, каким путем двинулось это войско; оно, по–видимому, не пошло по большой дороге в Фессалию, ведущей через Мелитею, а, как кажется, Леоннат сделал попытку броситься на Ламию через Феры и Фивы, тем более что Фивы у Пагасийского залива были верны македонянам.
49
Диодор, который один только рассказывает подробно об этом сражении (XVIII, 15), утверждает первое; но при настоящих обстоятельствах было бы неблагоразумно употребить все силы войска на одно сражение, которое должно было носить только оборонительный характер; главною целью должно было остаться соединение с македонянами под стенами Ламии, и этой цели, как показывает следующий день, можно было достигнуть без дальнейшей борьбы. – Поле сражения, которого не указывает ни один древний писатель, мы должны искать в нескольких милях к северо–востоку от Ламии, на пути к фтиотийским Фивам.
50
Быть может, эта позиция есть Пелинней в Гистифотиде при входе с юга в камбунские проходы; иначе эта оставшаяся верною часть Фессалии и путь в верхнюю Македонию были бы открыты противниками. Понятно, что и темпейская дорога осталась занятой. Слова Юстина «in Macedonian! concessit*, как кажется, неточны, так как позднее Кратер соединяется с Антипатром еще в Фессалии; точно так же только отчасти верны следующие за этим слова: «Graecorum quoque finibus Graeciae hoste pulso, in urbes dilapsae».