Язык Себеоса в общем естественен, прост и ясен и не представляет затруднений для перевода; но он часто хромает по части грамматики в разных видах; особенное недоразумение вызывает автор, опуская подлежащие или употребляя слово «он» в таких местах, где это слово может быть применено одинаково к двум разным лицам, что может дать повод (и действительно дало) к ошибочному пониманию. Я старался избегать таких подводных камней и не входить в ошибки.
Зато действительную трудность представляют вопрос о передаче собственных имен и вопрос транскрипций, так как до сих пор не выработаны общепринятые правила по этим вопросам.
В передаче собственных имен из армянской истории и литературы, а также собственных имен местностей существует разнобой: каждый армянин решает этот вопрос по своему: собственное имя *** одни передают через Фауст, другие через Фавст; *** - Византийский и Бюзандаци; *** - Елисей и Егише; *** - Лазарь и Газар; *** - Трдат и Тиридат; *** - Багратуни и Багратид и пр.
По этому вопросу я придерживаюсь мнения, что собственные имена не должны быть переводимы или переделаны на русский лад, а должны сохранять свою национальную форму, что имеет между прочим и филологический интерес. Как собственные имена русского языка: Афанасий Иванович, Лев Николаевич, Дмитрий Донской непереводимы по армянски: ***, а оставляем в неприкосновенном виде, так и армянские собственные имена *** и пр. не должны переводиться Елисей, Петр, а нужно оставлять их в переводе без изменения - Егише, Петрос и пр. То же самое относится и к персидским собственным именам, получившим в армянском языке установленные формы, отличные от принятых в русском языке форм.
На основании этого в настоящем переводе удержаны армянские формы собственных имен, в роде Багратуни, -ниев, -нийский; Мамиконян, -ны, -ский; Теодорос Рштуни или Рштунийский; hрипсиме, Григор, Абраhам, а также Мцбин, Тизбон, Шапуh, Иазкерт (вм. Низибин, Ктезифон, Сапор, Иездикерт) и пр. Но библейские названия переданы так, как они приняты в русском языке: Авраам, Павел и пр. Во избежание недоразумения в указателе собственных имен я в алфавитном порядке поместил персидские собственные имена в принятой в русском языке форме, с ссылкой на их армянские формы, употребленные в настоящей книге. Но из этого правила мною сделано исключения для некоторых переводных форм собственных имей, получивших право гражданства, как Моисей Хоренский, Аршакиды и пр.
Затруднения в транскрипции возникают от того, что русский язык в отношении звуков беднее армянского, и русский алфавит лишен возможности точно передавать некоторые звуки армянского языка. Правда, выработан международный научный алфавит (латинский, обогащенный добавочными условными знаками над и под буквами), но как всеобщее правило этот научный алфавит употребляется лишь в специальных лингвистических сочинениях, а в литературных произведениях он не применяется. Таким образом всякому, кому приходится по-русски передавать армянские имена и слова со специфическими армянскими звуками, предоставляется решать этот вопрос по своему, и в этом вопросе существует большое разнообразие.
В переводе Себеоса и в примечаниях я придерживаюсь следующей транскрипции: ***.
Эта транскрипция, как легко заметить, тоже имеет недостатки: армянское *** передается то через э, то через е; армянские звуки *** и *** передаются одинаково через р; через ц передаются армянские *** и ***; через ч передаются как ***, так и ***. Такая непоследовательность - результат установившихся форм транскрипции для данных звуков (Тер - в фамилиях, Арарат, Арагац). Точное соблюдение транскрипции в подобных случаях очень испещряло бы книгу непривычными сочетаниями букв.
Перевод я снабдил примечаниями; их число можно было бы удвоить или утроить, но я поставил себе задачей освещать определенный круг вопросов и для определенного круга читателей. Я задался целью быть полезным малосведущему в армянской истории и в географии Армении читателю и сообщать краткие сведения об исторических и литературных лицах и событиях из армянской истории, которые упоминаются у Себеоса, определять географические местности в пределах древней Армении, а также освещать некоторые литературные вопросы, касающиеся текста Себеоса, я некоторые приведенные в его Истории события, способные вызвать недоразумение у читателей; одним словом я поставил себе задачей посредством примечаний способствовать ясному пониманию текста Себеоса в пределах армянской истории, литературы и географии Армении. Выходящие из этого круга вопросы, касающиеся истории Византии, Персии, Аравии, географических имен этих стран, критика сообщенных Себеосом сведений, их сравнение с данными иностранных писателей, оценка книги Себеоса и т. п. не вошли в мою задачу.