Говоря бергсоновским языком и вторя Канту, можно утверждать, что упорядоченность создается лишь в нашем мышлении. При этом порядок - это «определенное согласие между субъектом и объектом», это «дух, находящий себя в вещах». Если следовать правилам тождественности, то получается, что порядок создается из порядка, по сути, из «осколков» былого, новая структура - из старой. Онтология различия может быть, напротив, обозначена синергетической парадигмой «порядок из хаоса». Хаос понимается не как бес-порядок, так как в данном случае большее не может выводиться из меньшего, а как совокупность виртуально существующих со-возможностей.
Итак, если тождество воспроизводится, то различие существует в повторении, различие живет в повторении, различие существует между двумя повторениями. Действие повторения противостоит действию воспроизведения так же, как движение - понятию и представлению. И здесь надо привести основополагающее заявление Жиля Делеза, поясняющее поставленный нами вопрос о сути метаигры в культуре и других сферах. «Все тождества только симулированы, возникая как оптический «эффект» более глубокой игры - игры различия и повторения».
Симуляция здесь является термином постмодерна, фиксирующим тотальную семиотизацию бытия: знаки заполонили собой все, ни к чему не отсылая, и у этих знаков нулевое означаемое. Отсюда - термин симулякр (simulacres, от simulation - симуляция) - это то, что еще Платон характеризовал как «копию копий». Оставив позади живой смысл, пусть даже пугающий и ничем не прикрытый фон нашего бытия, мы предпочитаем мыслить некие ложные тождества, фантасмагории, симулякры. Понятия и знаковые перцепции уже не соотносимы напрямую с реальностью. Это знаковость, которая лжет, она порождает экзистенциальный вакуум, неожиданно возникшее созерцание которого может, в свою очередь, породить лишь экзистенциальный ужас. Одним из первых это состояние с поражающей своей очевидностью простотой описал C.JI. Франк.
Однако нужно найти «золотую середину». Это огромное благо: располагать тем невероятным количеством текстов в культуре, которыми распоряжается ныне человечество, хотя от многого, возможно, и следовало бы избавиться. Мало того, что оно не умеет ценить тексты в культуре, не зная, какие тексты наделить статусом «первичности», а какие «вторичности», оно даже не умеет их творчески читать, создав себе ряд ограничений, отучившись «читать между строк». Человечество воспроизводит тексты, дискредитировав возможность их повторения. Культура перестала разыгрываться. Человеческая рациональность консервативна и менее всего способна отказаться от старых привычек, маскируясь подо что угодно. Социум насмешливо смотрит на все, что не вписывается в рамки его представления о должном. Однако кто будет смеяться последним? Биороботы? Но они вряд ли умеют смеяться. Тогда остается, по крайней мере, настаивать на том, что новое - это хорошо забытое старое, только по-иному оцененное и востребованное.
АФОРИЗМЫ И МЫСЛИ ЗНАМЕНИТЫХ ФИЛОСОФОВ
Природа есть образ, в котором человек высокой культуры придает единство и значение впечатлениям своих чувств. История — это образ, при помощи которого воображение человека стремится почерпнуть понимание живого бытия мира по отношению к собственной жизни и таким способом придать ей углубленную действительность (О. Шпенглер).
Наука есть утверждение или отрицание, философия есть во-прошание (Ж. Лакруа).
В настоящем не существует более Я, чтобы чувствовать (Ф. Джеймисон).
Для Хайдеггера основным вопросом было знать, в чем сокровенное истины; для Витгенштейна - знать, что говорят, когда говорят истинно, для меня же вопрос в следующем: как это получается, что истина так мало истинна? (М. Фуко).
Какими бы академичными, учеными и скучными ни были книги, которые я написал, я всегда писал их как своего рода прямые опыты, опыты, функция которых - вырвать меня у меня самого и не позволять мне быть тем же самым, что я есть (М. Фуко).
Эффекты событий обретают смысл лишь в интерпретации (Ж. Делез).