Леонардо одним из первых подчеркнул, что “мудрость есть дочь опыта”1. Специфика методологии Леонардо состоит в том, что он стремился к максимально конкретному пониманию опыта и по возможности к точному уяснению его роли в деле достижения истины. В борьбе против умозрительно-словесного “выяснения” истины ученый подчеркнул, что полны заблуждений те науки, которые “не порождаются опытом, отцом всякой достоверности, и не завершаются в наглядном опыте, т. е. науки, начало, середина или конец которых не проходят ни через одно из пяти органов чувств”. При этом выявляется, что опыт есть минимальное условие истинности. Сама же истина “имеет одно-единственное решение”2, достижение которого кладет конец спорам об истинности. Провозглашаемая здесь однозначность истинности не может быть достигнута в опыте, понимаемом (и массово осуществляемом) как чисто пассивное наблюдение и восприятие событий и фактов, сколь бы ни были они многочисленны. Такая предельная конкретность истины достижима не на путях пассивного наблюдения и восприятия, а посредством активного, целенаправленного опыта или эксперимента.
Мы не найдем у Леонардо какой-то разработанной методики экспериментирования. Он скорее ориентировался на стихийное экспериментирование, осуществлявшееся во многих итальянских художественных мастерских (боттегах), которое, совершенствуя, практиковал сам. Но методологическая проницательность ученого привела к четкому уяснению того, что такого рода экспериментирование само по себе еще далеко недостаточный путь достижения достоверной истинности, ибо “природа полна бесчисленных причин, которые никогда не были в опыте”. Отсюда необходимость теории для его осмысления, резюмируемая в широко известных его словах: “Наука — полководец, и практика — солдаты”3. Не оставляет Леонардо никакого сомнения и в том, какую науку он имеет в виду прежде всего и главным образом. Это, конечно, математика, ибо только она способна придать результатам экспериментирования подлинную достоверность, искомую однозначность, делающую возможным точное практическое применение найденной истины.
В записях Леонардо имеются и другие значительные методологические идеи, например идея сочетания аналитического и синтетического методов исследования, а также идея объективности достоверной истины, не зависящей от характера ее объекта (в то время как теологическо-схоластическая традиция настаивала на обратном). Из онтологических идей, имеющихся в тех же записях, следует указать на понятия вечного правила (regola), а также непререкаемого закона (irrevocabile legge) природы, по существу отождествляемого с естественной необходимостью, которую должен понимать любой исследователь и любой инженер, чтобы не стремиться к невозможному.
Реалистическая сущность эстетики Леонардо связана прежде всего с его убеждением в том, что искусство, как и наука, служит делу познания реального мира. Отсюда главное дело науки состоит в раскрытии количественных сторон вещного мира. Например, геометрия стремится свести окружность к квадрату, а тело — к кубу, арифметика же оперирует квадратными и кубическими уравнениями. Причем оказывается, что обе эти науки постигают только прерывные и непрерывные количества, но бессильны перед качеством, в котором и заключена подлинная красота природы. Познание качественности доступно главным образом искусству. Качественность означает при этом и конкретность, индивидуальность, неповторимость. В этом гениальный художник видит эстетическо-облагораживающую человека функцию природы. Она “столь усладительна и неистощима в разнообразии, что среди деревьев одной и той же породы ни одного не найдется растения, которое вполне походило бы на другое, и не только растения, но и ветвей, и листьев, и плода не встретится ни одного, который бы в точности походил на другой”4. Автор «Моны Лизы» (Джоконды), «Тайной вечери» и других бессмертных шедевров живописи дал крайне редкий пример гармоничного соединения в одной личности гениального живописца и великого ученого. Пропорции человеческого тела он изобразил как великолепный анатом, а неповторимость и красоту человеческой души в своих картинах — как глубокий психолог.