Ко временам Хлодвига относят составление первых редакций франкского судебника — так называемой Салической правды (Lex Salica). Запись обычного права древних франков рисует нам картину весьма архаичного общества, живущего большими семьями. Законы заменяли кровную месть материальным возмещением ущерба (вергельдом), который уплачивался за убийство, оскорбление словом или действием, причинение вреда имуществу. В случае, если франк совершал преступление, все его родственники «до шестого колена» участвовали в выплате вергельда. Если виновному не хватало своего имущества, то он должен был «войти в свой дом, собрать в горсть из четырех углов землю, стать на пороге, обратившись лицом внутрь дома, и эту землю левой рукой бросать через свои плечи на того, кого считает своим ближайшим родичем». Впрочем, закон оговаривал и ритуал отказа от родства. Для этого надо было разломать у себя над головой пучок прутьев и разбросать их в разные стороны.
За убийство раба франк возмещал его стоимость владельцу. За убийство королевского дружинника или человека, находящегося под королевским покровительством, полагался гораздо более высокий вергельд, чем за жизнь простого свободного франка. За убийство римлянина возмещение было меньшим, чем за жизнь франка, однако «королевские сотрапезники» из числа римлян находились под особой защитой короля, а убийство священника можно было искупить только смертью. Королевские должностные лица — графы и бароны — организовывали судебную процедуру, заключавшуюся в том, что свободный франк приносил очистительную клятву или приводил соприсяжников из числа родственников. В роли судей выступали наиболее уважаемые и опытные жители данной местности, которых избирали членами судебных коллегий. В спорных случаях предусматривался «Божий суд», или ордалия, — надо было опустить руку в котелок с кипящей водой или схватить раскаленный железный брус. По тому, как затем заживала рука, судили о виновности или невиновности человека.
Франки сохраняли родовые порядки и не знали собственности на землю в ее римском значении: земля, например, наследовалась только по мужской линии, а продать ее можно было лишь с согласия всех родственников. Для этого надо было при свидетелях передать зеленый стебель из полы продавца в полу покупателя.
Для Франкского королевства был характерен «личный принцип действия права». Франки судились по Салической правде, другие германцы — по Бургундской или Алеманнской правде, галло-римское население — по нормам римского права. Еще долгое время на территории Галлии германцы и галло-римляне сохраняли разный уклад жизни. Германские воины зачастую презирали галло-римлян, считая их изнеженными и трусливыми. Галло-римская знать относилась к варварам с плохо скрываемым презрением.
— так писал о своей жизни в окружении германцев римский аристократ Аполлинарий Сидоний, избранный в 471 г. епископом Клермонским. Но все-таки из этих стихов видно, что в ту пору отношения между аристократами и их новыми соседями не всегда были враждебными. С течением времени взаимное влияние культур усиливалось. Германцы со все большим уважением относились к христианским святым. К почитанию примешивался и страх. Труды Григория Турского пестрят назидательными рассказами о различных бедствиях, неизменно постигавших тех, кто посягал на земли монастыря, где покоились мощи того или иного святого. Начиная с Хлодвига захоронения франкских королей устраивались в базиликах, под защитой священных реликвий. Позже примеру королей стали следовать все жители королевства франков. Постепенно среди высшего духовенства галло-римского происхождения стали появляться и выходцы из франкской знати. Но исследования историков показывают, что спустя два-три века после падения Римской империи упомянутые в описях монастырских земель сельские жители по большей части имели германские имена. Свободные, колоны и даже рабы именовали своих детей Вульфбертами («знаменитый волк») или Адельгардами («благородная защитница»). Они не были этническими германцами, но переняли характерные для германского мира ценности.