Позиция социалистических партий первоначально была неопределенной. Первым, кто решительно и смело выступил против реакции, был Жан Жорес; в течение всех этих бурных лет он сражался на передовой линии огня. Жорес был прав, когда утверждал, что «не только в интересах человечества, но и в прямых интересах пролетариата протестовать, как мы это делаем, против беззаконий, раскрытых процессом Дрейфуса»[882]. Гед, хотя и приветствовал выступление Золя, как «великий революционный акт», после колебаний занял позицию невмешательства; эту сектантскую позицию занимала и вся Рабочая партия[883].
Но к осени 1898 г. в самом ходе дела Дрейфуса наступил перелом: самоубийство лжесвидетеля полковника Анри, скандальное бегство Эстергази доказали широким общественным кругам преднамеренную ложь военного суда и поддерживавших его высших властей.
Поль Лафарг в августе 1898 г. в письмах к Геду писал, что продолжение политики невмешательства равносильно самоубийству партии[884]. В местных, провинциальных организациях партии также все громче звучали голоса, требовавшие активного вмешательства социалистов в борьбу. Но руководство Рабочей партии продолжало придерживаться сектантской политики невмешательства.
Лишь когда реакционно-националистические банды перенесли борьбу на улицы, когда Франция оказалась на пороге гражданской войны, когда в октябре по собственному почину начали бастовать железнодорожники и строительные рабочие Парижа, социалистические организации поняли, что хотя с опозданием, но надо вступать в борьбу. В октябре — ноябре 1898 г. Рабочая партия и одновременно аллеманисты призвали к сплочению и объединению сил социализма. 15 января 1899 г. был оформлен Комитет социалистического единства, в состав которого вошли по семь делегатов от каждой из пяти социалистических организации Вступление в борьбу пролетариата и объединившихся социалистических организаций оказало решающее влияние на исход сражения сил демократии с силами реакции.
Попытка националистических банд во главе с Полем Деруледом 23 февраля 1899 г., во время похорон скоропостижно умершего Феликса Фора, организовать государственный переворот потерпела полную неудачу. Но реакционеры не отчаивались. 2 июля банды «золотой молодежи» устроили враждебную новому президенту Эмилю Лубе демонстрацию. Это было выступление не столько против Лубе, сколько против республики. В воскресенье, 11 июля, по призыву объединившихся социалистических организаций на улицы столицы вышел парижский народ. Это было могучее народное движение в защиту республики — таких мощных народных выступлений Франция не видала со времени революции. На следующий день, 12 июля, консервативное министерство Шарля Дюпюи по интерпелляции Вайяна было свергнуто палатой.
Вступление в борьбу народа со всей очевидностью показало, что реакция потерпела поражение, что силы демократии берут верх.
В момент, когда победа демократии казалась уже несомненной, когда была создана важнейшая предпосылка полного ее успеха — наладилось наконец единство социалистических организаций и, следовательно, единство рабочего класса, буржуазия искусным маневром сумела расстроить ряды демократии и предотвратить ее дальнейшее продвижение вперед.
22 июля 1899 г. было сформировано правительство «республиканской концентрации», возглавленное Вальдек-Руссо. В это правительство вошли все направления республиканизма. На его правом фланге был бывший палач Коммуны генерал Галифе, занявший пост военного министра, на его левом фланге — социалист Александр Мильеран, получивший портфель министра торговли и промышленности[885]. Включение социалиста Мильерана в состав правительства Вальдек-Руссо было хорошо рассчитанным тактическим ходом буржуазии, внесшим замешательство и разброд в ряды социализма и в конечном счете сорвавшим с таким трудом налаженное социалистическое единство.
Действительно, «казус Мильерана» породил острую борьбу внутри социалистического движения. Жюль Гед, Лафарг и другие гедисты, Эдуар Вайян и бывшие бланкисты выступили с открытым осуждением поведения Мильерана. Вступление социалиста в буржуазное правительство осуждали и аллеманисты.
Однако и внутри этих партий нашлись люди и даже отдельные организации, одобрявшие шаг Мильерана и связывавшие с ним определенные надежды и расчеты. Жорес и близкие к нему социалисты открыто поддержали вступление Мильерана в правительство. «Казус Мильерана» из внутренней французской проблемы вскоре превратился в острый вопрос международного социалистического движения[886].
Для Франции создание кабинета Вальдек-Руссо и связанный с ним «казус Мильерана» означали завершение долголетнего этапа борьбы реакции и демократии, начало нового периода борьбы, проходящей в более сложных условиях. Силы демократии взяли верх над реакцией, но оказались не в состоянии реализовать свою победу. Раскол в социалистическом движении, порожденный «казусом Мильерана», существенно ослабил наступательные действия пролетариата, а следовательно, и демократии, раздробил их ряды, сместил общественное внимание от вчера еще жгучих вопросов к новым проблемам и тем самым на какое-то время задержал наступление демократических сил.
10. Франция в начале XX века (1900–1914 годы)
Французский ростовщический империализм
В начале XX в. Франция окончательно превратилась в страну монополистического капитала, где уже полностью сложились все основные черты, свойственные империалистической стадии развития капитализма.
В эти годы во Франции происходил быстрый рост концентрации производства, увеличение числа монополий и их дальнейшее укрепление. Монополии стали основой хозяйственной жизни страны. Концерн «Шнейдер-Крезо» объединял основные предприятия военной промышленности. В химической промышленности крупнейшим монополистическим объединением стала компания «Сен-Гобен»[887]. Появились крупнейшие объединения монополистов и в других отраслях промышленности. В 1892 г. возникла организация «Центральное объединение шахтовладельцев», с 1900 г. существовало «Объединение горно-металлургических предприятий», с 1903 — «Центральный комитет французских судовладельцев». «Комите де форж» в начале XX в. объединял около 250 металлургических компаний, производивших около 3/4 всего чугуна и стали во Франции[888].
Крупные предприятия создались и в области торговли. Возникли и бурно увеличивали свои капиталовложения крупные универмаги, как, например, «Лувр», «Прэнтан», «О Бон Марше», имевшие собственные мастерские с количеством рабочих, превышавшим 15 тыс. человек. Капитал «О Бон Марше» в 1852 г. составлял 21 млн. фр., а в 1891 г. он достиг 160 млн. фр.
Одновременно во Франции еще более быстрыми темпами происходила концентрация банков, шел процесс сращивания банков с промышленностью и образования финансового капитала. Финансовая олигархия стала главной силой всей экономической и политической жизни страны. В начале XX в. во Франции особенно развивался вывоз капитала, который значительно преобладал над вывозом товаров.
Монополистические союзы французских капиталистов, не ограничиваясь разделом между собой внутренних рынков страны, принимали участие в борьбе международных монополий за раздел всего мира в области экономики. Наряду с этим, французский империализм продолжал вести борьбу за территориальный раздел мира, за колонии. Эта борьба все обострялась в связи с тем, что к началу XX в. мир оказался большей частью поделенным. В силу закона неравномерности развития капиталистических стран в начале XX в. появились новые, империалистические противоречия, возникли новые, империалистические группировки, складывались антагонистические блоки стран, готовившие первые империалистические войны. Французский империализм принимал самое активное участие в создании этих новых союзов и в подготовке войн.
885
P. Reynaud. Waldek-Rousseau. Paris, 1913; Waldek-Rousseau. Pour la Republique. Paris, 1904; J. Cailloux. Mes memoires, t. 1. Paris, 1942.
886
См. В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 6, стр. 6–9; «История Второго Интернационала», т. I. М., 1965, стр. 292–302; J. Guesde et J. Jaures. Les deumethodes. Lille, 1900; C. Willard. Les guesdistes, p. 422–438.
887
«Le Monde des affaires en France de 1830 a nos jours», Paris, 1952, p. 172–208; «La France d’aujourd’hui». Paris, 1964, p. 258–273.
888
E. Levasseur· Questions ouvrieres et industrielles en France sous la Troisieme Republique. Paris, 1907, p. 39–43.