Таким образом, при Клотаре II и особенно при Дагобере королевский двор превратился в настоящий кипящий котел, в котором «варились» вместе отпрыски аристократов с юга и с севера, потомки древних галло-римлян и франкских завоевателей. А затем их отправляли служить королю в провинцию, причем не обязательно туда, где они родились. Можно сказать, что двор превращается в место, где по преимуществу происходит слияние различных элит: здесь завершается языковая и религиозная романизация франков; а для потомков римлян здесь закапчивается процесс признания ими власти, установившейся в результате франкского завоевания страны. Не способствовало ли все это преобразованию во Франкское государство различных элементов, составлявших Галлию?
Дагобер на всех направлениях
Используя вооруженную силу или угрожая ею на всех направлениях, Дагобер вдохновлялся стремлением восстановить единство Галлии. Сначала король обратился к автономному бургундскому войску для того, чтобы прийти на помощь претенденту на вестготский престол. Победа была одержана, но больших результатов не принесла. Затем он бросил войско против басков с атлантических Пиренеев, возобновивших после смерти Харибера свои набеги на нижнюю часть Гаскони. Баски были разбиты и вынуждены направить к королю посольство, добравшееся даже до Клиши, чтобы умолять о прощении и дать клятву верности государю, а также его сыновьям и Франкскому королевству. Предпочтя затем убеждение принуждению, Дагобер направил миссию во главе с Элуа в Бретань, к королю Юдикаэлю (владыке Домноне, которого Фредегер представляет как «короля бретонцев»), чтобы потребовать покорности после опустошительных набегов его вассалов на города Ренн и Нант. Юдикаэль приехал к Дагоберу (скорее в Крей, чем в Клиши), изъявил свою покорность королю и обещал ему не нарушать мир. Наконец, по косвенным источникам можно установить, что Дагобер возвратил свои владения в нижнем течении Рейна и укрепления, которые были возведены вдоль бывших пограничных линий. В особенности следует упомянуть об отнятых у фризов старых крепостях в Утрехте, где Дагобер заложил церковь Святого Мартина, и в Дорштадте. В этом развивающемся портовом городе был учрежден франкский монетный двор, привезенный из Маастрихта. Если исключить вестготскую Септиманию, то вся территория прежней Галлии находилась отныне под властью франков.
Хотя около 630 года через послов-посредников Дагобер связал себя обещанием «вечного мира», данным византийскому императору Гераклию, королевские взоры все чаще обращались к областям европейского севера и северо-востока. Интерес к этим областям обуславливался австразийским опытом Дагобера. Восстанавливая связи различного рода, эти края все больше и больше открывались франкскому западу. Об этом свидетельствовали события, развёртывавшиеся на германо-славянских рубежах. Их начинали посещать купцы с запада, в том числе работорговцы. Один из них, Само, франк по происхождению, принял активное участие в борьбе, разгоревшейся, начиная с VI века, между западными славянами (во франкских источниках их называли вендами) и аварами, обосновавшимися в равнинной Паннонии. Одержав в конечном итоге победу, вендские племена Богемии избрали около 625 года Само своим королем, если верить Фредегеру. Примерно пять лет спустя один из караванов франкских купцов, пересекавший этот район, был атакован вендами и полностью истреблен. Поскольку купцы не получили ни малейшей защиты со стороны Само. Дагобер решил, после неудачного посольства, пойти на него войной. В состав войска, кроме австразийцев, были включены алеманны, являвшиеся данниками франкского короля, а также лангобарды Северной Италии, которым стала угрожать славянская экспансия на юг. С алеманнами и лангобардами легко было договориться, с австразийцами же дело оказалось сложнее очевидно, потому, что они, по словам Фредегера, не хотели отдавать все свои силы службе королю, не перестававшему их обирать. Венды же возобновили и участили свои набеги, так что Дагоберу пришлось отсрочить выплату дани, которой франки облагали в течение нескольких десятилетий саксов, с тем, чтобы последние обеспечивали охрану восточных границ Франкского государства.