Кстати, у Фредди уже был опыт исполнения на японском языке — в 1976 году «Queen» выпустила песню «Let Us Cling Together», в которую были включены куплеты на японском. Он исполнял её на концертах в Токио, с большим успехом. И нет никаких свидетельств, чтобы он кому-либо хамил по поводу японского текста.
Сохранилась видеозапись, сделанная режиссёром Яношем Зомболаи в Будапеште, на которой Фредди репетирует венгерскую народную песню. Все очень мило и благопристойно, никакого хамства.
Хам в этой истории явно не Меркьюри.
Думаю, достаточно информации, чтобы понять, что за человек Моран.
Зачем он это сделал?
Первое, что приходит в голову — зависть. Страшная, доводящая до безумия зависть посредственности к гению. Собственно, кто такой этот Моран? Посредственный музыкант, прославившийся только тем, что работал со знаменитыми людьми — Фредди Меркьюри, Монсеррат Кабалье, Дэйвом Кларком, Клиффом Ричардом. Можете себе представить, как он завидовал Фредди! Его не могло утешить, что его имя стоит рядом с именем Меркьюри как автора песен к альбому «Barcelona», что он считается соавтором песни «All God's People» и упоминается в «Is Everybody Happy»… Много существует видов зависти, но самая мерзкая и подлая из них — та, которой завидуют друг другу творческие люди. Кто хоть раз слышал, какие гадости они говорят о своих более удачливых коллегах за их спиной, тот поймёт смысл шуточного стиха:
У поэтов есть такой обычай —
В круг сходясь, оплёвывать друг друга…
Неудивительно, что это случилось и с Мораном. Свои комплексы и зависть он выдаёт в каждой своей строчке.
Так, он пишет: «В тот самый вечер, когда Монсеррат давала концерт, Фредди запаниковал в моей гримерной. Он меня так раздражал, что я вынужден был выгнать его из комнаты. Не знаю, куда он ушёл, но как только певицу вызвали на бис, она сразу вывела меня на сцену. Именно со сцены я и увидел Фредди, который снова застыл на месте, пока Монсеррат объясняла слушателям, что следующую композицию сочинили для неё он и я. Затем она запела, и успех был ошеломляющим — весь зал аплодировал стоя… После этого Фредди не мог поверить, что я сумел так запросто выйти на сцену и дебютировать с данной композицией, не потеряв хладнокровия».
Психологи называют эту патологию «Синдром Крошки Цахеса», по аналогии со сказкой Гофмана. В этом случае закомплексованный и ничтожный человек присваивает себе достоинства других, более достойных людей, взамен приписывая им собственные недостатки. Так, если такой больной пережил нападение хулиганов и был спасён смелым прохожим, то он потом скажет, что сам обратил хулиганов в бегство и спас трусливого прохожего. Если в гостях на него никто не обращал внимания, а все собрались вокруг обаятельного и остроумного господина, то, вернувшись домой, он расскажет, что был неотразим и пользовался огромным успехом, а про настоящего героя вечера обязательно сообщит, что более скучного и неинтересного человека в том доме не было, и никто к нему даже не подошёл.
Моран демонстрирует именно этот синдром. Скорее всего, все было именно так, как он рассказывал, с одной оговоркой — он поменял ролями себя и Фредди.
Так мы и поверим, что Фредди Меркьюри, человек с 16-летним опытом работы на сцене, запаниковал на концерте, в котором даже не должен был участвовать!
Он всегда отличался отменной сценической выдержкой. Об этом свидетельствовали его коллеги по «Queen» — люди, которые больше, чем кто-либо ещё, видели его в работе. Более того, Фредди сохранял спокойствие, когда психовали все вокруг. Брайан Мэй вспоминал, как один раз вся группа страшно разругалась за полчаса до концерта — достаточно было одного взгляда Фредди, и все расхохотались, мгновенно забыв о ссоре. Фредди никогда не устраивал истерик, наоборот, он гасил все возникавшие вокруг него скандалы. Скорее всего, это Моран запаниковал в гримерной у Фредди, и тот его выгнал.
А каким это образом Монсеррат Кабалье вывела на сцену какого-то аккомпаниатора и «забыла» пригласить туда же всемирно известного певца?!
Вы только представьте себе это — Моран, стоя рядом с Кабалье, разглядывает со сцены расстроенного Меркьюри, которого туда так и не пригласили! Между тем Монсеррат Кабалье представила Фредди публике как автора песни, вызвав бурные аплодисменты. Как потом говорил Фредди, это были его первые аплодисменты в оперном театре.
Моран все время хочет доказать, что автор песен к «Barcelona» на самом деле он, а не Меркьюри, и всячески демонстрирует собственную незаменимость.
Так, рассказывая о беседе Меркьюри и Кабалье, он говорит, что Фредди поставил для Монсеррат запись композиции, которую «мы вместе с ним сочинили». В другом месте он пишет, как Монсеррат объясняла слушателям, что «следующую композицию сочинили для него он и я». Он также утверждает, что только гениальная музыка Майкла Морана (которую на самом деле написал Меркьюри) привела в неописуемый восторг Фредди и сделала осуществимым совместный проект Меркьюри — Кабалье. Так и представляешь себе этого ничтожного человечка, который истошно кричит: «Это я написал эту музыку, я, я, я!».
При этом, точно в соответствии с «синдромом Цахеса», он пытается изобразить Фредди таким же самовлюблённым ничтожеством, как он сам:
"… Фредди, повернувшись ко мне, сказал:
— Как там наши нотные записи, дорогуша?
— Наши?
— А как же я? Ведь это я должен аккомпанировать ей в «Ковент-Гарден»…".
А чуть выше он пишет:
«… Не помешаю ли я работе ресторана? Я обратился с этим вопросом к метрдотелю. Он же спросил меня, являюсь ли я действительно тем самым джентльменом, который сейчас сочиняет музыку для синьоры Кабалье. Я подтвердил его слова. „Тогда все остальные могут подождать“, — таков был его ответ…».
Короче, Кабалье встречалась вовсе не с Фредди Меркьюри, а с Майклом Мораном, его просила написать музыку и с ним же и собиралась петь. А Фредди на этой встрече явно лишний, он путается под ногами и обиженно спрашивает, как ребёнок, о котором взрослые забыли за беседой — «а как же я?». Осталось только высокомерно ответить: «Иди поиграй, не мешай, когда взрослые разговаривают».
Сама Монсеррат Кабалье говорила, что просила Морана помочь с написанием музыки, но она лишь слегка упомянула об этом. И было это не в Барселоне, а в Лондоне.
Как же он завидует! Как ничтожны его попытки доказать, что он талантливее и главнее Фредди!
Моран сообщает, как Кабалье, придя в восторг от композиции Меркьюри «Exercises In Free Love», сообщает о своём намерении исполнить эту вещь. Тут же он добавляет:
"На миг воцарилось молчание, а затем, похлопывая меня по плечу, она заявила:
— А вы будете мне аккомпанировать!".
Учитывая габариты Монсеррат Кабалье, уже смешно представлять себе, как она хлопала Морана по плечу. И как же это ничтожество выдало все свои комплексы! Меня заметили! Меня похвалили! И тут же — это я написал музыку! Я стоял рядом с Монсеррат Кабалье на сцене! Мной все восхищались, меня хвалили, мне аплодировали!
Если верить Морану, то Фредди постоянно ругал его за то, что Моран часто импровизировал в студии без записывающих устройств и тут же забывал свои «чудесные» мелодии!
Так вот в чем дело! Оказывается, у Морана замечательная музыка, куда лучше, чем у Меркьюри. Одна беда — забыл он все. Склероз! И снова, в точности по «синдрому Цахеса», он приписывает себе знаменитую способность Меркьюри импровизировать в студии.
С какой ненавистью он говорит о работе Меркьюри и Кабалье над их совместным альбомом! Оказывается, Меркьюри не знал, что Кабалье не поёт рок-н-ролл, не знал её голосовых возможностей, не представлял себе, что у него и у Кабалье разная техника и манера исполнения и т.д. и т.п. Короче, Меркьюри взял себе задачку не по своим силёнкам. Ошиблась Кабалье — ей надо было петь с Майклом Мораном, и тогда все было бы в порядке! С явным удовольствием Моран добавляет: "Разумеется, немоглобытьиречи о создании следующего подобного альбома. «Этого никогда не повторится, дорогуша!», — объявил Фредди с облегчением, когда альбом, наконец, был готов к завершающей записи".