Одно из двух — или Хаттон выдумал этот визит, или он сопровождал Фредди как слуга.
Кстати, о родителях. Хаттон говорит, что Фредди скрывал их отношения прежде всего из-за своих стариков — он не хотел огорчать этих верующих зороастрийцев. Сам Хаттон якобы делал то же самое — из-за своих родителей, тоже верующих католиков. Он говорит, что был очень расстроен, когда «Сан» напечатала скандальную статью о любовных связях Фредди. Теперь, мол, родители узнают, что он гей, а это очень неприятно…
А он подумал о родителях, когда издавал свою поганую книжку?! И о своих, и о Фредди?!
Трогательные истории о благородном Джиме, дни и ночи ухаживавшем за больным другом, тоже не выдерживают никакой критики. Каким образом никто из навещавших Фредди и ухаживавших за ним людей не заметил безутешного Джима, не отходящего от смертного одра своего любимого? Все, кто был в те дни в спальне Фредди — Гордон Аткинсон, Мэри Остин, Дэйв Кларк, Элтон Джон, Роджер Тейлор — ничего не говорили об убитом горем Джиме. Более того, известно, что делали в доме другие слуги, как они помогали ухаживать за Фредди, но никто так и не сказал, что в те дни делал Джим Хаттон и какова была его роль в тех скорбных событиях. Фактически можно утверждать, что Джим Хаттон вообщенеподходил к умирающему Фредди — иначе он бы знал, какого цвета обои в его спальне. Забытый во всеобщей суматохе, он тихо отсиживался в своей комнате до самой смерти хозяина. Умирающий от СПИДа человек — далеко не самое приятное зрелище, ну и зачем с ним возиться, когда можно этого не делать! А если он и бывал в спальне хозяина в дни его болезни (как пишет Фристоун), то не настолько часто, чтобы хорошо запомнить обстановку. Сам Хаттон проговорился в одном из интервью, что не «нянчился с Фредди» — опровергнув не только себя, но и лжесвидетеля Питера Фристоуна.
А после смерти Фредди Джим торжественно останавливает часы — и с тех пор они всегда показывают время кончины великого…
Для того чтобы остановить часы в момент смерти человека, нужно как минимум присутствовать при этом скорбном моменте.
Между тем известен только один свидетель смерти Фредди — его друг Дэйв Кларк, он находился у постели умирающего в последние полчаса его жизни. Если кто-то и остановил часы, то сделать это мог только он.
А ещё он рассказывает, как был неутешен, как смастерил веночек и оплакивал любимого.
Но никто из присутствовавших на похоронах людей не заметил какого-либо признака горя у Хаттона.
Как видите, Хаттон не болен СПИДом, не знает, как выглядит спальня, в которой якобы ночевал 6 лет, не упомянут в завещании иначе, как слуга, не получал от Меркьюри никаких подарков и знаков внимания, намекающих на интимные отношения, не сопровождал его в общественных местах иначе как слуга, никак не интересовался судьбой Фредди, не ухаживал за ним во время болезни. А его смерть убитый горем «ближайший друг и последний возлюбленный» оплакал своеобразно — издал книгу, осрамившую Фредди на весь мир.
Этот человек — проходимец, авантюрист и самозванец! Его судить надо!
Забавно, что никто из биографов не хочет замечать самого главного — Хаттон ненавидит Фредди, и ненавидит его так, как никто другой.
Потому что надо очень сильно ненавидеть человека, чтобы написать о нем такуюмерзость.
Дело даже не в гомосексуализме. Если бы Хаттон был женщиной, его книга не стала бы от этого менее мерзкой.
Человек, потерявший друга и возлюбленного, написал бы другую книгу, или не написал ничего. Для примера можно вспомнить, что написал Жан Маре о своём ближайшем друге и возлюбленном Жане Кокто после его смерти. В его книге нет никаких интимных подробностей, никакой пошлости, коими переполнена книга Хаттона, но он с такой любовью и нежностью рассказал о Кокто, что невольно забываешь все традиционные предрассудки и начинаешь понимать его чувства и сочувствовать его горю. Когда в Париже вышла книга с оскорбительными отзывами о Кокто, Маре готов был набить морду автору…
Но Хаттон говорит о Фредди с такой нескрываемой ненавистью, так стремится принизить его, оскорбить, изобразить из него мерзкое, порочное, примитивное существо, что младенцу понятно — любовь здесь мимо не проходила.
Хаттон все время изображает из Фредди примитивного гея, помешанного на сексе и развлечениях, который целыми днями только и делает, что бьётся в истерике, нюхает кокаин, матерится, колотит посуду, устраивает загулы с толпой геев, не вылезает из гей-клубов.
По словам Хаттона, Фредди не знал иностранных языков и был так туп, что не мог выучить ни одного слова. Прожив три года в Мюнхене, он не знал ни слова по-немецки, а по-японски — только два слова.
Но он забыл, что Фредди окончил классическую английскую школу, в которой языки были одним из главных предметов — их требовали особенно строго! В своих текстах Фредди запросто использует французские и латинские цитаты — а это признак той высокой образованности, которая была нормой для девятнадцатого века и почти неизвестна в наше время. Ему много раз приходилось петь на иностранных языках — на испанском, японском, венгерском — и он прекрасно справлялся. Что касается немецкого языка — Хаттон снова лжёт.
Рейнхард Мэк в своё время вспоминал, как Фредди играл и общался с его маленьким сыном. Один раз он застал Фредди, оживлённо болтавшим о чем-то с его малышом…
На каком языке Фредди общался с маленьким немецким мальчиком? Неужели на английском?
Наконец, никто не может оспорить, что как минимум один иностранный язык Фредди знал в совершенстве.
Все как-то забыли, что английский — не родной язык Фаруха Балсара, и пел он с заметным гуджаратским акцентом!
Хаттон говорит, что Фредди был помешан на покупках, целыми днями носился, как полоумный, по магазинам, скупал все на своём пути, капризничал, как ребёнок, если ему чего-то не продавали, наконец, скупал в больших количествах вещи, которыми не умел пользоваться. Так, в Японии он купил несколько компьютеров, а пользоваться ими не умел, вообще не знал, что это такое…
Это автор видеоклипа «Invisible Man» не знал, что такое компьютер?!
Ещё он говорит, что Фредди скупал в большом количестве галстуки, а сам никогда их не носил и не умел их завязывать…
Это Фредди Меркьюри не носил и не умел завязывать галстук?! Фредди, который на всех приёмах и светских раутах появлялся в безукоризненных костюмах?!
А ещё он говорит, что Фредди был приучен к классической музыке своим слугой и секретарём Питером Фристоуном, а до того даже не имел о ней представления…
И это Фредди, воспитанный в музыкально образованной семье, с детства обожавший оперу, собравший роскошную коллекцию классических пластинок, выступивший с Монсеррат Кабалье, сам писавший классическую музыку?!!!
А можно ли вообще комментировать слова Хаттона о том, что Фредди при виде поклонников в ужасе шептал «уведите меня отсюда» и, как маленький, просился в туалет словами «пи-пи»?!
Что он, покупая соседний дом, сказал бывшим хозяевам: «А теперь выметайтесь»?! Что он чуть не обделался от страха, узнав, что на участке железной дороги, по которой он путешествовал в Японии, случилась авария?! Что затрясся от ужаса, узнав, что Пол Прентер умер от СПИДа — так он испугался скорой смерти?!
Да есть ли пределы клеветы на одного человека?! Или в отношении к Фредди Меркьюри эти границы отменены по закону?!
При этом Хаттон, пытаясь изобразить идиота из Фредди, постоянно выдаёт себя. Так, рассказывая, как Фредди скучал во время посещения театра в Японии, Хаттон даёт знать, что скучно было ему, а не Фредди. С такой же скукой он говорит обо всех интеллектуальных развлечениях своего хозяина — будь то картинная галерея, антикварная лавочка, концертный зал или музей. Хаттон не в состоянии назвать ни одной картины, ни одного художника, ни одного певца или композитора, произведения которых находились в доме у Фредди. Но зато как он оживляется, когда речь идёт о покупках! В каких подробностях описывает, где, когда и сколько свёртков было куплено, какие именно вещи, какого цвета и размера, сколько за них было заплачено!