26. Тем временем легат Г. Каниний, которому Дураций (остававшийся верным союзу Римлян, несмотря на отпадение большой части его соотечественников) дал знать письмами и через гонцов, что большие силы неприятелей сосредоточились в области Пиктонов, двинулся к городу Лемону[24]. Прибыв туда, он верным образом узнал от пленных, что вождь Андиев Думнак с огромным войском осадил Дурация в Лемоне; не решаясь свои слабые легионы пустить в сражение с неприятелем, Каниний расположился лагерем в укрепленном месте. Думнак, узнав о близости Каниния, обратил все свои войска против легионов и хотел взять приступом их лагерь. Упорствовав несколько дней в этом намерении и потеряв много своих, не успел он овладеть ни малейшей частью наших укреплений и обратился снова к осаде Лемона.
27. В то же время легат Г. Фабий привел к покорности несколько племен, взял у них заложников и из писем Каниния узнал о том, что происходит в земле Пиктонов; вследствие этого он пошел на помощь Канинию. Узнав о приближении Фабия, Думнак видел невозможность в одно и то же время держать в страхе осажденных и сопротивляться Римлянам, поэтому немедленно отступил со своими войсками, но счел бы себя в безопасности только в том случае, если бы успел переправить свои войска через реку Лигер, через которую по ее значительности был мост. Фабий, хотя еще не видал неприятеля и не успел соединиться с Канинием, но, основываясь на показаниях людей, хорошо знавших местность, догадался, куда неприятель в страхе направит свое движение. Вследствие этого он двинулся с войском к тому же мосту, отдав приказание коннице идти впереди легионов настолько, чтобы она всегда могла в случае нужды без утомления коней иметь убежище в одном и том же лагере с пехотой. Наша конница, двигаясь вперед сообразно данному ей наставлению, нагнала войско Думнака и, напав на неприятеля бегущего, смятенного ужасом и обремененного поклажей, многих перебила и получила богатую добычу. Таким образом, сделав блистательное дело, наша конница отступила в лагерь.
28. В следующую ночь Фабий послал вперед конницу с приказанием завязать сражение и стараться замедлить движение неприятельской армии, пока он сам не подойдет с главным войском. Следуя наставлениям Фабия, префект конницы Кв. Аттий Вар, отличавшийся редким мужеством и благоразумием, одну часть конницы отрядами расположил на выгодных местах, а с другой частью завязал сражение. Неприятельская конница смело ударила на нашу, опираясь на следовавшую за ней пехоту, а пешие, развернув свой фронт, во всех пунктах поддерживали свою конницу. Сражение было весьма упорным: наши, презирая еще накануне побежденного ими неприятеля и зная, что с часу на час должны подойти легионы, упорно сражались с неприятельской пехотой, не желая подвергнуться позору отступления и стараясь быть обязанными победой только себе. Неприятель же, полагая иметь дело со всеми нашими силами, как он испытал накануне, думал получить случай истребить нашу конницу.
Супружеская чета. Надгробная стела. Середина I в. до н. э.
29. Некоторое время бой был самый упорный, и Думнак уже готов был ввести в дело на помощь своей коннице всю пехоту, как вдруг ряды легионов показались в виду неприятеля. Это зрелище поразило ужасом его пешие и конные полки и распространило смятение в его обозе, и вскоре все представило картину беспорядочного бегства. Наша конница, видя конец упорного сражения и сопротивления со стороны неприятеля, в торжестве победы испустила радостные клики и пустилась в погоню за бегущими, гнала их, сколько позволили силы коней, и убивала, пока не утомились руки всадников. Было убито более 12 000 неприятелей, отчасти вооруженных, отчасти бросивших от страха оружие, и весь обоз неприятеля достался в наши руки.
30. Вскоре узнали, что при этом поражении Сенон Драппет (он в самом же начале восстания Галлии собрал вокруг себя шайку негодяев разного рода, рабов, бежавших от своих господ, изгнанников разных племен, разбойников и отбивал с ними обозы Римлян), собрав тысяч пять беглецов, бросился с ними к стороне Провинции. Соучастником его умысла был Кадурк Луктерий (из предыдущей книги видно, что в начале восстания Галлии он замышлял сделать нападение на Провинцию). Легат Каниний с двумя легионами устремился за ними в погоню, дабы не допустить шайку негодяев внести страх или опустошение в Провинцию и тем бросить тень на славу Римского оружия.
31. Г. Фабий с остальным войском отправился в землю Карнутов и прочих племен, силы которых были сокрушены в сражении с Думнаком. Он основательно полагал, что в настоящее время вследствие недавнего поражения они будут уступчивее; а оправившись со временем, они могут снова внять советам Думнака. В этом случае счастье удивительно благоприятствовало Фабию в усмирении племен. Даже Карнуты, уже неоднократно побежденные, но ни разу еще не просившие мира, изъявили покорность и дали заложников. Прочие племена, находящиеся на дальнем конце Галлии, близ Океана, носящие название Арморических, следуя примеру Карнутов, при приближении Фабия и легионов немедленно изъявили готовность исполнить все его приказания. Думнак, изгнанный из отечества и вынужденный скрываться в одиночестве, бежал в самые отдаленные места Галлии.