Кап. Г. Бедная малютка! Дай я поцелую обожжённое место и вылечу его. (Разматывая бинт.) Ах ты, маленькая грешница! Где же ожог? Я его не вижу.
Миссис Г. На конце мизинца. Вот. Это огромный, чудовищно большой ожог!
Кап. Г. (целуя мизинец) . Малютка! Пусть за вареньем присмотрит Хайдер. Ты знаешь, я не люблю сладкого.
Миссис Г. Не-у-же-ли? Филь!
Кап. Г. Во всяком случае, не люблю сладкое этого рода. Ну а теперь беги прочь, Минни, и оставь меня с моими неинтересными делами. Я занят.
Миссис Г. (спокойно усаживаясь на кушетке) . Я вижу. Что ты тут натворил? Зачем ты принёс в дом все эти дурно пахнущие кожаные вещи?
Кап. Г. Хочу с ними повозиться. Разве тебе неприятно?
Миссис Г. Дай я помогу тебе, это будет так весело.
Кап. Г. Боюсь, что нет, киса. А не пригорит ли варенье или не сделается ли с ним что-нибудь, что происходит, когда за ним не смотрит умная маленькая хозяюшка?
Миссис Г. Кажется, ты сказал, что вареньем может заняться Хайдер. Он был на веранде и мешал ягоды… когда я так страшно обожглась.
Кап. Г(снова оглядывая седло и другие вещи) . Бе-едная маленькая женщина! Три фунта, четыре и семь составляют три и одиннадцать; это можно уменьшить до двух и восьми. Стоит не-емножечко постараться и облегчишь вес, ничего не ослабив. В неопытных руках металлические части — дрянь. Зачем ящик для башмаков, когда человек идёт в разведку? Он не может приклеить башмак, лизнув его языком, как марку. Что за вздор!..
Миссис Г. А это что такое? Ох, чем чистят эту кожу?
Кап. Г. Сливками с шампанским и… Вот что, милочка, тебе действительно нужно поговорить со мной о чем-нибудь серьёзном?
Миссис Г. Нет. Я освободилась, и мне захотелось посмотреть, что ты делаешь.
Кап. Г. Хорошо, моя любовь, теперь ты видела и… Ты не рассердишься, если… То есть я хотел сказать… Знаешь, Минни, я действительно занят.
Миссис Г. Ты хочешь, чтобы я ушла?
Кап. Г. Да, милочка, на короткое время. Твоё платье пропахнет табаком, и ведь седла тебя не интересуют.
Миссис Г. Меня интересует все, что ты делаешь, Филь.
Кап. Г. Да, я знаю, знаю, дорогая. Со временем я все расскажу тебе об этом, но прежде мне нужно кое-что придумать. Теперь же…
Миссис Г. Меня следует выгнать из комнаты, как надоедливого ребёнка?
Кап. Г. Не-ет. Не совсем. Только видишь ли, мне придётся расхаживать взад и вперёд, перекладывать все эти вещи то в одну, то в другую сторону, и я буду попадаться тебе на дороге. Разве нет?
Миссис Г. А я не могу переносить их? Дай попробую. (Наклоняется к солдатскому седлу.)
Кап. Г. Боже милостивый, не трогай его, дитя. Тебе будет больно. (Поднимает седло.) Никто не ждёт, чтобы маленькие девочки распоряжались сёдлами. Куда ты хотела его положить? (Держит седло над головой.)
Миссис Г. (прерывающимся голосом) . Никуда. Какой ты добрый, Филь… и какой сильный. О, что это за безобразная красная полоса у тебя на руке?
Кап. Г. (быстро опуская седло) . Ничего, рубец. (В сторону.) Ещё, как на грех, явится Джек со своими настойчивыми замечаниями.
Миссис Г. Знаю, что шрам, но до сих пор я никогда не видела его. Он тянется вверх по всей руке. Что это такое?
Кап. Г. Разрез… если ты хочешь знать.
Миссис Г. Хочу ли знать? Конечно, хочу. Я не желаю, чтобы мой муж был таким образом разрезан на кусочки. Как это случилось? Произошло несчастье? Расскажи мне, Филь.
Кап. Г. (мрачно) . Нет, это не был несчастный случай. Рану мне нанёс один человек… в Афганистане.
Миссис Г. В бою? О Филь, ты никогда не рассказывал мне.
Кап. Г. Я совсем забыл об этом.
Миссис Г. Подними руку. Какой ужасный, безобразный рубец! А он никогда не болит теперь? Каким образом этот человек ранил тебя?
Кап. Г. (с отчаянием, глядя на часы) . Ножом. Я упал… то есть упал старый Ван Лоо и придавил мне ногу, я не мог бежать. Выскочил афганец и резанул меня ножом; я беспомощно извивался.
Миссис Г. О довольно, не надо, не надо. Довольно!.. Ну что же случилось потом?
Кап. Г. Я не мог дотянуться до моей кобуры, из-за скал выбежал Мефлин и прекратил всю эту историю.
Миссис Г. Как? Он такой ленивый, я не верю, что он сделал это.
Кап. Г. Нет? А я думаю, у афганца осталось мало сомнений на этот счёт. Джек отрубил ему голову.
Миссис Г. Отрубил го-ло-ву! Одним ударом, как говорится в книгах?
Кап. Г. Не знаю, меня так интересовала собственная судьба, что я не обратил особого внимания на это. Во всяком случае, голова была отрублена, и Джек толкал старину Ван Лоо в бок, чтобы он поднялся. Вот, милочка, ты услышала все об этой ране и теперь…
Миссис Г. Ты хочешь, чтобы я ушла? Ты мне не рассказывал, как тебя ранили, хотя я уже так давно-давно замужем; ты не рассказал бы мне ничего, если бы я не увидела шрам. Вообще ты никогда ничего не рассказываешь мне о себе, о том, что ты делаешь, о том, что тебя занимает.
Кап. Г. Моя дорогая, я всегда с тобой, разве не правда?
Миссис Г. Ты хотел сказать, что вечно пришит ко мне? Правда. Но твои мысли далеко от меня.
Кап. Г. (стараясь скрыть улыбку) . Разве? Я этого не знал. И мне очень жаль.
Миссис Г. (жалобно) . О, не смейся надо мной, Филь, ты знаешь, что я хотела сказать. Когда ты читаешь «Статьи о кавалерии», которые написал этот идиотский принц… Почему он не желает оставаться принцем, вместо того чтобы быть конюхом?
Кап. Г. Принц Крафт — конюх? О матушки! Но оставим принца, моя дорогая. Что же ты хотела сказать?
Миссис Г. Не все ли равно? Ведь тебя не занимает, что я скажу. Только… только ты расхаживаешь по комнате, смотришь куда-то в пространство, потом к обеду является Мефлин, и, когда я ухожу в гостиную, я слышу, как вы с ним разговариваете, все разговариваете и разговариваете о непонятных для меня вещах… О, я так устаю, мне так скучно, и я чувствую себя до того одинокой! Я не хочу жаловаться, не хочу быть для тебя обузой, Филь, но, право, это так, право же.
Кап. Г. Моя бедная, любимая. Я никогда об этом не думал. Почему ты не приглашаешь к обеду каких-нибудь милых людей?
Миссис Г. Милых людей? Откуда их взять? Все ужасные, натянутые особы. Да если бы я и пригласила к себе гостей, мне не было бы весело. Ты отлично знаешь, что мне нужен только ты.
Кап. Г. И конечно, я твой, моя любимая.
Миссис Г. Нет, Филь, почему ты не хочешь ввести меня в свою жизнь?
Кап. Г. Больше, чем я уже сделал это? Трудновато, милочка.
Миссис Г. Да, вероятно, для тебя. Я не твоя помощница, не твой товарищ. И ты желаешь, чтобы наша жизнь всегда шла таким образом?
Кап. Г. Скажи, киска, разве ты не чувствуешь, что ты не совсем благоразумна?
Миссис Г. (топая ногой) . Я самая благоразумная женщина в мире… когда со мной обращаются как следует.
Кап. Г. А с каких пор я обращаюсь с тобой не «как следует»?
Миссис Г. С самого начала. И ты сам это знаешь.
Кап. Г. Нет, но, пожалуйста, убеди меня.
Миссис Г. (указывая на седло) . Вот.
Кап. Г. Что ты хочешь сказать?
Миссис Г. Что значит все «это»? Почему ты мне не объяснишь? Разве это уж так драгоценно?
Кап. Г. В настоящую минуту я не помню, в какую сумму правительство оценивает эти вещи. Просто я нахожу, что седло слишком тяжело.