— Убрать оружие! Она наше наследие! — крикнул мальчик, вновь загородив её собой, и обратился к офицеру: — Газэф, ничего плохого не случится. Если веришь мне и в то, во что верю я, терпи. Она хочет помочь.
Раненый уже успел схватить девочку за руку, а другой рукой начать вытаскивать саблю из ножен. Замерев, скрепя сердце вернул оружие на место и отпустил её. Понимая, что будет чувствовать, он вытащил из сумки археолога кисточку и зажал зубами её рукоять, почти сразу раздался сдавленный крик. Вытащив пулю, Юна убрала её в карман, из которого сразу вытащила толстый шприц. Сняв крышку, обнажила одиннадцать тонких иголок, от чего окружающие побледнели. Ей в этот момент было не до их реакции, так как она старалась не потерять сознание и чувствовала что даже думать может с трудом, оттого неосознанно улыбнулась.
«Как удачно тебя ранили. Смогу проверить, сохранились ли медикаменты…»
Вколов содержимое шприца, она встала и, опустив окровавленные руки, выронила его. Её лицо тоже было измазано кровью, как и часть одежды, радужки глаз светились красным, а сама девочка чувствовала себя так плохо, что уже не понимала, что улыбается. Стрелки начали подрагивать от такой картины, а когда рана на животе офицера на глазах стала заживать, отступили. Несколько выронили мушкеты, другие встали на колени, начав молиться. Раненый не чувствовал боли после укола и ошарашено потирал место, где недавно была дыра. Там осталась лишь кровь.
— Я… Я говорил! Она наше наследие! Она приведёт нас к величию, мы отомстим нашим врагам за то, что они сделали со страной и народом! — произнёс мальчик, поражённый не меньше других, да и шок от увиденной схватки до конца не прошёл. Он стал смотреть на девочку и добавил тихим голосом: — Я верил. Я знал, и вот ты здесь…
«Как мне хреново», — подумала Юна.
Голова раскалывалась, слабость уже начала отдаваться дрожью в детском теле. Оно подрагивало с ритмом сердца, которое она хорошо чувствовала, вместе с тем, как кровь с усилием прогоняется по всем венам и артериям. Зрение уже помутилось, стало тяжело думать и дышать. Что говорил мальчик, она не могла разобрать. Пройдя вперёд на ощупь, наткнулась на него и обняла, чтобы не упасть. С большим трудом собирая мысли по крупицам, проговорила:
— Да, я… Я помогу вам, но сейчас… Я слаба… Защити меня, пока я сплю…
Она уже не понимала, где находится и что делает. Сознание погружалось в темноту. Падая, она даже не почувствовала, что поцеловала мальчика в губы, повиснув на нём. Он подхватил её и осторожно опустил на пол, а сам сел на колени рядом.
— Господин, — офицер встал, отряхивая китель, — я благодарен ей за спасение, но… Откуда нам знать, что она именно наше наследие? Может, чьё-нибудь ещё? Она немного пугает, если честно…
— А ты, как всегда, в своём репертуаре, Газэф. Посмотри на пол, а потом на пуговицы ваших мундиров и пряжки на ремнях, — ответил мальчик детским, но властным голосом, — а после этого поднимите наверх всё, что можно. Наследие тоже поднять на поверхность и охранять, как зеницу ока. Любой ценой…
Командир сделал всё в указанной последовательности, после чего приказал солдатам:
— Выполнять! Слышали, что сказал принц. Вызовите помощь с поверхности и подготовьте верёвки.
— Я обещаю, что защищу тебя, — тихо прошептал мальчик, поглаживая девочку по голове.
Двое бойцов выбежали из хранилища, остальные стали проверять тела убитых и осторожно осматривать помещение. Офицер начал перезаряжать пистолет, время от времени посматривая на то, что хорошо видел со своего места.
На полу перед ним был изображён феникс с распахнутыми крыльями, в центре которого стоял саркофаг, на котором он тоже виднелся. Такая же эмблема была на пуговицах и застёжках ремней солдат и его самого. Этот символ принадлежал его стране веками и олицетворял всё то, чему он поклялся служить. То, чему служили они все и ради чего начали эти поиски.
Родине и её правителю.
Комментарий к Глава 1.Возрождение из пепла.
По прежнему хотел бы услышать ваше мнение о работе.
========== Глава 2. Возрождённые из пепла. ==========
— Да как это возможно! Это просто немыслимо! Я подданная Империи и имею право проводить раскопки там, где захочу! Они не имеют… — громко кричала Бероника на всё здание администрации.
Конечно, название «администрация» казалось слишком неподходящим для малозаметного, старого двухэтажного деревянного здания, в котором на первом этаже находилась пара кабинетов, на втором жили работники, а вход даже и не охранялся, как полагалось. Люди, работавшие здесь, уже привыкли к тихой, незаметной жизни, так что нарушительница спокойствия своими криками привлекла внимание всех трёх чиновников. Двое выглядывали из дверей своих кабинетов.
Городской управляющий был пожилым человеком, худощавым, из-за чего казалась, что он живёт впроголодь. Потёртый, но ухоженный костюм оказался помят сопротивляющейся девушкой, которую он пытался вывести за дверь.
— Леди Орнас, я уже объяснял вам. Этот регион — спорная территория и, по мирному договору, скорее всего, отойдёт Альянсу. Даже если этого не случится, здесь никогда не было сильной власти Империи и маловероятно, что появится. Мы даже не смогли набрать призывников, как положено, потому что местные не хотели отправлять своих сыновей и мужей на войну, которую называли чужой. То, что война их почти не затронула, ещё больше укрепила их уверенность в том, что они не часть Империи, а после вестей о мирном договоре протестные настроения возросли, так что нас даже вынудили снять флаг Империи! Вы не понимаете? Здесь уже давно нет официальной власти, всем заправляют местные старейшины вместе с бандитами. Они даже уверены в том, что и Альянс их тоже не тронет! Мы здесь, потому что нам позволяют, и из-за большого количества беженцев. Центральным властям на нас плевать, и помощи не будет. Вас предупреждали, что раскопки у Чёрной пирамиды нежелательны? Почему вы не последовали этому предупреждению?
— Я приехала сюда изучать наше прошлое! Нашу старую культуру, наше наследие! Вы не понимаете, как это важно сейчас, когда Империя разгромлена, — девушка замолчала, поняв, что оговорилась.
Из-за своей работы она одевалась практически, как мужчина. Другой одежды у неё почти не осталось, даже плащ серого цвета пришлось купить у местных. Светло-жёлтые волосы были распущены и скрывали порванный капюшон, но в зелёных глазах всё равно оставался уверенный и энергичный блеск. По некоторым причинам, она носила всё самое ценное с собой, в сумке, перекинутой через плечо.
— Уходите отсюда! — со злостью сказал мужчина в ответ на её последнюю фразу. — Мы не проиграли, лишь вынуждены подписать мирный договор. Делайте, что хотите… Можете идти к старейшинам, выпрашивать разрешения на свои раскопки у них; можете идти к магам. Да к кому хотите! Здесь вы не найдёте помощи. Мы закрываемся и готовимся к переезду.
— Да как же так?!
Девушку грубо вытолкали на лестницу и захлопнули дверь прямо перед ней. Она от злости ударила ногой по преграде, но, не добившись какого-либо результата, повернулась и ударила перила. Старая доска треснула, но не сломалась.
— Сестра, хватит ломать имущество Империи — повесят, — со смехом произнёс мужчина, выглядевший младше её. Он был брюнетом с зелёными глазами, одет в штаны, рубашку с кожаной безрукавкой и тоже носил плащ, поскольку в этих местах часто проходили дожди. На поясе висел меч в ножнах, так, чтобы во время ходьбы быть невидным. Упершись плечом о стену, брат держал руки скрещенными, поглядывая на редких прохожих.