Произнеся это эльф растворился в воздухе, к Героку эльф явился в виде эфирного тела. Постепенно Герок успокоился, поразмыслив решил что при первой же встречи с Мордруком расскажет о встречи с Аурелианом.
В это же время Мордрук представлял Пак-пака магам в Башне Знаний, надо отметить что люди хоть с немалым любопытством отнеслись к появлению шамана, но в их поведении не было ничего постыдного. Ни кому в голову не пришлось потешаться на нескладной, а временами несуразной речью Пак-пака, наоборот все рады увидеть представителя новой неизвестной магии. Магия орков заметно отличалось от известной людям. Шаманы орков ни когда не прибегали к силам природы, среди них не было умельцев способных швыряться огнём, повелевать водой, вызвать молнии. Магические знания орков на первый взгляд не были разрушительными, они владели исцелением, магией призыва заставляющей подчинятся им диких животных, предсказаниями. Но всё же магия шаманов весьма сильна, так они умели входить в транс и на время вызывать души мёртвых, могли вызвать призрак из прошлого и сделать его своим рабом, но главное это всё же было умение призывать. Орки владели одним великим и таинственным заклятием, умением пробуждать камень и творить из него нескладных, но невероятно мощных, а главное практически бессмертных существ, называемыми големами. Големы были бездушными ничего не чувствующими существами умеющие только одно, выполнять приказ колдуна сотворившего их, для этого на лбе голема маг должен был начертать своё имя, которое потом никогда не стиралось. Голем выполнял абсолютно любое задание, будь то стой и охраняй, работай пока не отзовут, убей всех кого встретишь на своём пути. Поэтому магией призыва занимались лишь проверенные долгими испытаниями и временем шаманы из племени орков. К слову, Пак-паку так и не досталась честь знать заклинание что вызывает голема, во все времена таких умельцев среди орков были единицы. После того как все маги Башни Знаний откланялись и разошлись по своим делам, остались лишь Мордрук, Пак-пак и Листер, последний ради знакомства с орком покинул свою комнату впервые за много лет. Все трое знали о чём сейчас пойдёт разговор, но всё же в воздухе висело неловкое молчание, Мордрук попыхивал своей трубкой, Листер перекатывал в руке хрустальную сферу, а Пак-пак вертел посох с любопытством оглядываясь по сторонам.
Наконец он произнёс — Пак-пак видеть много знаний есть в это место.
Мордрук охотно поддержал начатый шаманом разговор — Здесь хранятся знания многих и многих поколений, знания не одной тысячи лет. Мы ведём хроники с момента появления королевства, а также разыскиваем книги древних времён.
— Пак-пак слышать от пленный человек что есть книга, но Пак-пак не понять что значит это?
— Книга? О мой друг! — Мордрук заметно воодушевился. — Книга открывает дверь не только в мир знаний, но и познаний, даёт тебе мудрость, помогает скоротать время в ненастный день, а иногда становиться учителем и другом. Также в книгах люди хранят свою историю, сохраняют прошлое.
— Разве бумага помочь хранить прошлое? — удивился Пак-пак. — Бумага гореть, бумага есть крыса. Прошлое надо помнить.
— А как вы передаёте своё прошлое новому поколению? — поинтересовался Мордрук.
— Знаний Арканим.
— Что?
— Арканим, так мы учить и помнить прошлое, так мы знать и учить магия. Арканим это когда ты и тот что учить тебя даёт тебе свой мысль через ум, — и шаман дотронулся до своей головы.
Мордрук и Листер переглянулись — Так стало быть вам оркам известна магия эльфов? — воскликнул Листер.
— Орки знать это всегда, с тех пор как Великий Орк привести народ орка в Великий Гора.
— Духовная магия известна оркам, — пробормотал Листер. — Что за чудеса, не такие уж эльфы и великие кудесники.
— Эльфы много знать, знать много больше орка, знать больше человек, но эльфы не всё знать. Эльфы хотят знать больше, эльфы хотят знать магия богов, это сказать Пак-пак Кул-тан, главный шаман народ орка.
— Это он изгнал Орша? — осторожно спросил Мордрук.
— Орша изгнать другой главный шаман, Мул-тан, и он платить за это свой душа и тело.
— Он умер?
Пак-пак качнул головой — Нет, это хуже чем быть смерть. Он стать вечный раб, ни живой, ни мёртвый.
После этих слов повисла тишина, вот эти трое и подошли к тому, с чего и следовало начать разговор, Листер решил больше не тянуть.