- Я должен предупредить тебя - многие опасности ожидают нас впереди, и сражения с сильными противниками, подобными тому монаху из царства Ту Бо[3], лишь часть их. Готов ли ты встретить их лицом к лицу?
- Музыка - моя истинная любовь, и ради нее я взберусь на гору мечей, и брошусь в море огня, - воодушевленно ответил Жэнь Цзяньнань. - Меня не страшат опасности. Будь уверен, Юэсюань, я смогу постоять за себя.
- Ну что ж, - старший ученик Уся-цзы с сомнением потер подбородок, - я приму твою помощь, Цзяньнань.
- Великолепно, - просиял тот. - Погодите, друзья, мои лошадь и поклажа - неподалеку, - он быстрыми шагами направился в сторону леса.
- Я одного не понимаю, - задумчиво произнес Сяо-Фань, проводив взглядом желтый халат их нового спутника. - Ты говорил, что “Счастливая жизнь на реках и озерах” - боевая техника, А Фу. Почему же я, послушав ее, чувствую себя так, словно Гуаньинь одарила меня своим исцеляющим прикосновением?
- Верно, - согласился Фу Цзяньхань. - Моя голова почти не болит, хотя после боя она просто раскалывалась.
- У меня все царапины зажили, - задумчиво добавила Ши Янь, погладив запястье. - И плечо меньше ноет.
- Как и всякая поистине могущественная мистическая техника, эта мелодия сложна и многогранна, - ответил Сяо Фу со счастливой улыбкой. Поднявшись на ноги, он потянулся, источая довольство. - Нож может служить как лекарю, так и убийце. Исполняя “Счастливую жизнь на реках и озерах” сам, или же вместе с Цзяньнанем, я смогу помочь нам в бою очень многими способами.
- Всякий яд может стать лекарством, а лекарство - ядом, - отстраненно промолвил Ван Фань, и замолчал. Мысли о ядах напомнили ему об их недруге Оуян Сяо, и его боевых умениях. Юный воитель серьезно продвинулся как в постижении меча, так и в развитии своей энергосистемы, но чувствовал, что ему предстоит много упорного труда, прежде чем он сможет на равных сойтись с действительно опасными противниками.
- Я готов! - воскликнул появившийся из подлеска Жэнь Цзяньнань. Он вел в поводу каурую кобылу, к седлу которой был приторочен длинный меч. - Отправляемся, друзья? - приблизившись, он обратился к Сяо Фу:
- Давай поедем рядом, старший брат. У меня к тебе бесчисленное множество вопросов о музыкальном искусстве.
- Для начала, давай проясним кое-что, Цзяньнань, - Ван Фань подбоченился, и поглядел на нового товарища с притворным недовольством. - А Фу - мой старший побратим, и ты зовешь его старшим братом. Кто же будет старшим из нас двоих? - он вперил в собеседника ожидающий взгляд, деланно нахмурившись.
- Это… хм, - замялся наследник Дома Оружейников. - Ты сильнее и опытнее меня, Сяо-Фань. Я согласен называть тебя старшим.
- Да я шучу, - рассмеялся третий ученик Уся-цзы. - Не нужны мне подобные почести, тем более, что ты старше меня по возрасту. Давай будем просто друзьями. Обращайся ко мне по-прежнему.
- Хорошо, Сяо-Фань, - с облегчением улыбнулся его собеседник.
“Братан Фу прибил злобного вражину, воплотил давнюю мечту, и даже нашел нового бро-музыканта, который еще долго от него не отстанет,” отвлеченно размышлял Ван Фань, седлая лошадь, и наблюдая за беседой Жэнь Цзяньнаня и Сяо Фу. Наследник Дома Оружейников излучал бурную радость, забрасывая своего собеседника непрерывными вопросами, на что тот благодушно улыбался. “Можно сказать, его реабилитация успешно завершена. Когда победим в нашей странной войне, надо будет помочь ему с восстановлением семейного наследства - он, как-никак, один остался. Может статься, даже на свадьбе у него погуляю - ему с этим делом тянуть нельзя, ему клан возрождать надо,” фыркнув своим мыслям, юноша направился к Ши Янь - помочь девушке в ее борьбе с седельной подпругой.
Примечания
[1] Один фэнь примерно равен 3.3 мм.
[2] Китайская (канонично-игровая) транслитерация имени Гата. Цзи произносит, как умеет.
[3] Ту Бо (吐蕃, tu bo) - Тибет.
Глава 24, в которой герой с честью выдерживает очень неприятный разговор, и отправляется в новое путешествие
- Сяо-Фань! Это ты! - радостно улыбнулась Шэнь Сянъюнь, отперев дверь на стук юноши. - Заходи скорее. Ты ко мне, или к папе? Он сейчас в Лояне.
- К вам обоим, и никак иначе, - весело отозвался третий ученик Уся-цзы, вступая под своды ставшего ему почти родным дома семейства Шэнь.
- Здравствуй, сестрица, - обратился он к девушке. - Все ли у тебя хорошо? Что-то ты похудела. Неужто доктор Шэнь плохо кормит тебя, и заваливает тяжким трудом? - он оглядел Сянъюнь с преувеличенной заботой.
- Прекрати, Сяо-Фань, иначе я пожалуюсь папе на твои шутки, - рассмеялась та. - Уж он-то научит тебя уму-разуму!
- Ладно, ладно, - поднял юноша ладони в примирительном жесте. - Я бы ни за что не осмелился вызвать гнев твоего отца, сестрица. Напоишь меня чаем? Последняя неделя была для меня крайне утомительной.
- Я напою тебя кое-чем получше, - серьёзно ответила Шэнь Сянъюнь. Приняв строгий вид, она указала Ван Фаню на обеденный стол. - Садись, и жди, пока я все приготовлю, - отдав сей наказ, дочь доктора Шэня упорхнула на кухню. Вскоре, она вернулась с исходящим паром чайником.
- Пей сейчас, пока горячее, - непререкаемым тоном высказалась она, поставив посуду на стол, и усевшись напротив. - Если обожжет - подуй, чтобы остыло.
Своей любви покомандовать докторская дочь ничуть не утратила с годами - даже, пожалуй, приобрела ее в большей степени. Сяо-Фань умиленно улыбнулся вызванным подобным обращением приятным воспоминаниям, и, налив себе принесенного напитка, осторожно пригубил. Терпкий и вяжущий вкус заполнил его глотку, чуть смягченный приятной сладостью. Юноша озадаченно приподнял брови.
- Не узнаю, - удивленно поведал он. - Что ты положила в это питье, сестрица? Твой отец отыскал некую новую лекарственную траву?
- Это настой, - весело засмеялась Сянъюнь. - Что до его состава, подскажу: рог пятнистого оленя, черепаший панцирь, драконья кровь… Сам продолжишь, или еще помочь?
- Исцеляющая Пилюля, в виде напитка, да еще и вкусного? - удивился третий ученик Уся-цзы. - Ты просто добрая волшебница, сестрица. Даже в виде пилюли этот состав был на редкость омерзителен, что на вкус, что на запах.
- Я добавила сахарный тростник, и еще кое-какие безвредные травки, для сладости, - ответила заметно довольная похвалой Сянъюнь. - Между прочим, именно твоя былая брезгливость натолкнула меня на эту идею. Мне достаточно было припомнить твою умоляющую физиономию в те часы, когда ты должен был принимать Исцеляющие Пилюли, - девушка хитро улыбнулась.
- Прекрати эти возмутительные насмешки, сестрица, - состроил оскорбленную мину Сяо-Фань, - иначе я пожалуюсь твоему отцу, и он наставит тебя на путь истинный.
- Неправильно, - рассмеялась докторская дочь. - Ты должен жаловаться на меня мудрецу Уся-цзы. Папа меня только одобрит.
- Да, ты права, - задумчиво покивал юноша. - Пожалуй, учитель тоже встанет на твою сторону, вздумай я высказать ему подобную жалобу. Вся наша школа любит тебя, словно дочь или сестру, но учитель всегда тебя баловал, - он ностальгически вздохнул.
- Что же, раз тебе даже пожаловаться на меня некому, придется мне поумерить мою насмешливость, - с притворным огорчением ответила девушка. Отбросив шутливость, она уставилась на Ван Фаня с нескрываемым интересом. - А теперь рассказывай, что за новости ты принес из своих странствий. С тобой просто обязано было произойти нечто необычное за этот месяц!
- Произошло, конечно же, - выпятил грудь и приподнял подбородок Сяо-Фань. - О чем мне поведать тебе первым: о безжалостной схватке с чужеземным мастером меча, суровым на вид, но в душе нежно любящем цветы? О жестоком бое с целой армией прыгающих немертвых, и их безумным предводителем, жутким колдуном с красным черепом вместо лица? Или же о посрамлении банды злобных иноземных монахов, принявших твоего младшего братца за легкую добычу?
- Давай про монахов, а потом про мечника, - увлеченно предложила Сянъюнь. - Про мертвецов и вовсе не надо - не люблю страшные сказки, - она вздрогнула, и покачала головой. - Ты слишком красочно их рассказываешь.