Прикончил неугомонного гуля Сэйтер: схватив меч обеими руками, он опустил клинок и рассек чудовищу шею. Гуль содрогнулся, и из его горла полилась черная кровь, пахнущая гнилым мясом. Только тогда он обмяк и затих.
Тем временем Херад изо всех сил пыталась сдержать оставшихся трех упырей. Она вырвалась из кольца, но ей приходилось постоянно двигаться и атаковать самой, чтобы не дать им окружить ее снова.
Сильным ударом предводительнице бандитов удалось перебить руку одному гулю, и теперь она болталась бесполезным грузом. Другой упырь ковылял за ней, подволакивая ногу. Из глубокого пореза на его бедре сочилась черная кровь, однако текла она все медленнее. Похоже, гули не ведали ни боли, ни усталости, они просто продолжали наступать. Рано или поздно они просто измотают Херад и повалят на землю.
Сэйтер поднял глаза и увидел, что Херад в беде. Он отошел от копейщиков в сторонку и убрал меч в ножны. Затем он взял в руки лук, висевший у него за спиной, и тщательно прицелился.
Когда третий, целый и невредимый, гуль прекратил бросаться на Херад и остановился, чтобы издать очередной вопль, Сэйтер сразил его выстрелом в голову. Гуль упал и стал барахтаться на земле, как огромная иссохшая личинка. Теперь Херад сражалась только с двумя ранеными гулями.
Она крутанулась и атаковала гуля с единственной рабочей рукой с уязвимой стороны, прежде чем хромой смог ее догнать. Ее меч вонзился в незащищенную шею, из раны брызнула черная кровь, и тварь упала. Тут на нее бросился хромой гуль, пытаясь сбить ее с ног.
Увидев, что он приближается, Херад метнула кинжал прямо в глазницу гуля. Он взвыл, несколько секунд корчился в судорогах, а затем снова двинулся в атаку.
Но этого времени Херад хватило, чтобы выхватить еще один кинжал и обрушить целый шквал ударов на последнего гуля. Он попытался проигнорировать их и схватить ее, но Херад с легкостью от него уворачивалась.
Многочисленные мелкие порезы по всему телу и нож, воткнутый в глаз, начали изматывать гуля. Он споткнулся, и тут меч Херад перерезал ему горло.
Бледная тварь задергалась, но продолжала стоять, злобно глядя на Херад. Кровь хлынула из разорванного горла, когда она снова бросилась на Херад. Женщина уклонилась в сторону, когда гуль рухнул на середине прыжка. Больше тварей не осталось.
Херад остановилась. Она тяжело дышала, а из раны на щеке все еще текла кровь.
Несколько секунд она смотрела на трех поверженных гулей, лежавших перед ней на земле, чтобы убедиться, что они не собираются вставать на ноги. Затем она застонала и опустила оружие.
— Ну, самая легкая часть закончилась, — сказала она Сэйтеру, когда тот подбежал и бросил ей сумку с медицинскими принадлежностями.
Разведчик что-то буркнул в ответ, а Херад принялась вытирать кровь и наносить мазь на лицо.
Закончив, Херад приказала копейщикам не подпускать никого к тому, что осталось от гулей. Черный Коготь попытался поближе рассмотреть останки, но копейщики отогнали его. Гоблин не слишком расстроился, все равно от растерзанных тварей очень плохо пахло.
Затем Херад приказала столкнуть гулей копьями на брезент, а брезент сбросить в яму, которую помог вырыть Черный Коготь. Туда же, в яму, сбросили все, к чему прикасались гули, или на что попала их кровь.
Туда же отправилась и одежда, даже одежда Херад. Она сняла кожаные доспехи и бросила их в яму. Черный Коготь мельком разглядел худое, мускулистое и покрытое шрамами тело, прежде чем Ворша накинула на плечи атаманши чистый плащ и вручила ей новую одежду.
— Проклятые гули! Мне нравились эти доспехи. По крайней мере, теперь мы можем не беспокоиться о дальнейшем заражении, — выругалась Херад.
— Верно, но остались те, кто уже заражен. Эти гули, вероятно, уже несколько раз проникали в лагерь, прежде чем проголодались настолько, что начали похищать людей, — ответил Сэйтер.
Он с беспокойством посмотрел на оставшихся раненых, которых использовали, чтобы подманить гулей. Ему явно не нравилось, что их использовали в качестве приманки.
— А что насчет тебя? Откуда мне знать, что ты не заразился сам? — спросила Херад, приподняв бровь.
— Я всегда ношу с собой фляжку с порошковым серебром и экстрактом чеснока, как раз для таких случаев, — ответил Сэйтер.
— Недешевая паранойя. Если бы у меня не было иммунитета, я бы стащила ее у тебя, — сказала Херад, бросив ему мимолетную улыбку.
— Если бы у тебя не было иммунитета, я бы не стал тебе о ней рассказывать. Только не проси меня делиться. Мне самому едва хватает, — сказал он.