Такимъ же краеугольнымъ основнымъ камнемъ будущаго величія Москвы являлась и гробница перваго великаго князя Москвы, Юрія Даниловича, погребеннаго въ томъ же храмѣ съ южной стороны, въ предѣлѣ св. Великомученика Димитрія Солукскаго, древняго страдальца за свое отечество, городъ Солунь.
Великій князь Юрій Даниловичъ былъ убитъ въ Ордѣ Тверскимь княземъ Дмитріемъ Михаиловичемъ 21 ноября 1325 г. Тѣло его было привезено въ Москву для похоронъ въ февралѣ 1326 года.
Въ это время пріѣхалъ въ Москву къ митрополиту ставиться въ архіепископы избранный Новгородскій владыка Моисей, для чего собрались въ Москвѣ и другіе владыки. При нихъ и привезено было тѣло Юрья Даниловича. Владыка Моисей или одинъ изъ его спутниковь записалъ это событіе въ свою Новгородскую Лѣтопись (I, 73) такими словами:
«И погребоша его митрополитъ Петръ и архіепископъ Моисей и Тверской епископъ Варсонофій, Ростовскій Прохоръ, Рязанскій Григорій, въ субботу первую (Великаго) поста(8 Февраля 1326 г.). И плакася по немъ братъ его князь Иванъ (Калита) и весь народъ плачемъ великимъ, оть мала и до велика: убилъ бо его въ Ордѣ князь Дмитрій Михаиловичъ безъ царева слова. Не добро же бысть и самому, ибо что сѣетъ человѣкъ, тоже и пожнетъ. Но добро есть послушати рекшаго: Да любите другъ друга яко же азъ возлюбихъ вы. Іоаннъ же Богословъ глаголетъ: Братіе! Богъ любовь есть, пребываяй въ любви съ братомъ въ Бозѣ пребываетъ и Богъ въ немъ. И паки индѣ въ Писаніи глаголетъ: иже имать ко всѣмъ любовь, таковый безъ труда спасется».
О мѣстѣ погребенія вел. кн. Юрья въ лѣтописныхъ свидѣтельствахъ существуетъ разногласіе. Нѣкоторые лѣтописцы прямо и вѣрно указываютъ, что вел. князь былъ погребенъ въ церкви Успенія въ предѣлѣ св. Димитрія. Другіе, позднѣйшіе, невѣрно указываютъ на Архангельскій соборъ, по соображенію позднихъ лѣтъ, что всѣ Московскіе князья хоронились въ этой Великокняжеской усыпальницѣ. Предполагаемъ, что погребеніе совершилось если не въ новозаложенномъ храмѣ, то на опредѣленномъ для храма мѣстѣ и что предѣлъ храма во имя св. Димитрія Солунскаго былъ построенъ надъ гробомъ вел. князя [51]. Несомнѣнно, что благочестивая мысль Святителя указала и святое воимя для этого предѣла, ибо память о Солунскомъ Мученикѣ по многимъ обстоятельствамъ соотвѣтствовала печальному событію, такъ какъ великій князьЮрій погибъ именно за свое отечество, за свой городъ — Москву.
Такимъ образомъ, первый неутомимый труженикъ Москвы, омывшій всѣ грѣхи своего историческаго труда своею кровью за то именно, что выдвинулъ свой незамѣтный городъ на историческое поприще, по всѣмъ правамъ историческаго дѣятеля удостоился погребенія въ томъ же храмѣ, который по благословенію св. Петра содѣлался святымъ покоищемъ первосвятителей всея Руси. И съ какимъ торжественнымъ почетомъ древняя Москва хоронила безвременно погибшаго своего перваго политическаго дѣятеля: отпѣвали съ митрополитомъ владыки четырехъ главныхъ. областей: Новгородской, Тверской, Ростовской и Рязанской.
Повидимому, собраніе въ Москвѣ владыкъ для поставленія Новгородскаго владыки Моисея произошло именно съ цѣлью встрѣтить привезенное тѣло вел. князя. Владыка Моисей былъ избранъ Новгородцами еще въ февралѣ 1325 г. и съ того времени ожидалъ, когда позоветъ его митрополитъ для ставленья. Святитель Петръ позвалъ его къ прибытію въ Москву тѣла покойника.
Выраженное приведенными выше словами Новгородскаго лѣтописца сочувствіе къ тогдашней Москвѣ со стороны Новгорода основывалось на заслугахъ вел. князя Юрья Дан., оказанныхъ имъ вольному городу и на ратномъ полѣ съ Нѣмцами, и въ мирныхъ переговорахъ со Шведами, и постройкою Орѣшка, а главное оно основывалось на давней непріязни Новгорода къ Тверскимъ князьямъ, вслѣдствіе чего и отчаянная борьба Москвы съ Тверью происходила собственно изъ-за Новгорода. Боролся съ Тверью Новгородъ, и Московскій князь въ сущности былъ только подручникомъ вольнаго города, главнымъ его воеводою.
Какъ упомянуто, святитель Петръ не дожилъ до совершенія заложеннаго имъ соборнаго каменнаго храма. Совсѣмъ оконченный постройкою, храмъ былъ освященъ уже въ 1327 году 4-го, а по другимъ лѣтописямъ 14 августа, наканунѣ празднованія Успенія Богородицы, что вѣроятнѣе. Освященіе совершилъ тотъ же Ростовскій епископъ Прохоръ.
Около того же времени въ Твери произошло побіеніе Татаръ и грознаго посла Шевкала — событіе несчастное и роковое для Тверскаго княжества и рѣшительное для возвышенія Москвы, такъ какъ съ этого времени Великое Княженіе, т.-е. старѣйшинство надъ всею Русскою Землею, уже навѣки утвердилось въ ея рукахъ. Это старѣйшинство въ то же время утвердилось и въ церковномъ Управленіи. Преемникомъ митрополита Петра былъ поставленъ въ Царьградѣ Ѳеогностъ, родомъ Грекъ, который, придя на святительскій Русскій престолъ Кіевскій, а теперь, по мѣстопребыванію митрополитовъ, Владимірскій, остался въ Москвѣ у Пречистой Богородицы Успенія и у Чудотворцева гроба Петрова, сѣвши на его кафедральномъ соборномъ мѣстѣ и поселившись въ его митрополичьемъ дворѣ.
И новый святитель благословилъ Московское дѣло и несомнѣнно имѣлъ не малое вліяніе на политику новаго Московскаго вел. князя Ивана Даниловича, какъ и на воспитаніе и поученіе боярской среды въ интересахъ крѣпкаго единенія, чего неуклонно требовала сама Церковь.
Само собою разумѣется, какъ замѣчаетъ и лѣтописецъ, это поселеніе въ Москвѣ первосвятителя всея Руси, церковнаго властодержца, не было по сердцу другимъ князьямъ, особенно тѣмъ, кто простиралъ свои права на владычество и старѣйшинство въ Русской Землѣ [52].
Пріѣздъ на жительство въ Москву митрополита изъ Грековъ, кромѣ политическаго весьма сильнаго значенія, былъ не менѣе важнымъ событіемъ и въ культурномъ отношеніи. Ѳеогностъ водворилъ въ Москвѣ греческое художество иконописное, а вмѣстѣ съ нимъ несомнеѣнно и другія художества, служившія церковному благолѣпію.
Съ этого времени Москва не только строила каменные храмы, но и богато украшала ихъ иконами я стѣнописаніемъ и различною кузнью изъ дорогихъ и недорогихъ металловъ.
Въ 1329 г. вел. кн. Иванъ Данил., возвратившись изъ похода на Псковъ, то-есть порѣшивъ трудное Псковское дѣло съ бѣглецомъ Александромъ Мих. Тверскимъ безъ пролитія крови, въ память этого событія 21 мая заложилъ новую вторую каменную церковь въ Москвѣ во имя Іоанна Лѣствичника, которому празднуютъ 30 марта. Храмъ былъ построенъ въ три мѣсяца, такъ что 1 сентября онъ былъ уже освященъ. По всему вѣроятію, этотъ небольшой храмъ былъ воздвигнутъ по обѣту, быть можетъ, въ благодареніе Господу за мирное и во всѣхъ отношеніяхъ благополучное окончаніе всѣхъ затрудненій по дѣлу съ Тверскимъ бѣглецомъ.
Вѣсть о погибели въ Твери Шевкала, царева племянника, привела Царя Узбека въ неописанную великую ярость, рыкаше аки левъ на Тверскихъ князей. Онъ тотчасъ же послалъ за Московскимъ княземъ Иваномъ Дан., которому и пришлось быть водителемъ многихъ Татарскихъ полковъ, опустошившихъ въ наказаніе всю Тверскую область.
Александръ побѣжалъ изъ Твери сначала въ Новгородъ, но тамъ его не приняли и онъ удалился въ надежное убѣжище для всѣхъ изгнанниковъ, къ Псковичамъ.
Послѣ татарскаго разгрома Тверскаго княжества Московскій Иванъ Даниловичъ и Тверской Константинъ Михайловичъ и даже Новгородскій посолъ отправились въ Орду ожидать распоряженія, кому быть Великимъ княземъ. Царь отдалъ В. Княженіе Московскому Ивану Данил., а Тверское-Константину и вмѣстѣ съ тѣмъ повелѣлъ отыскать и доставить въ Орду бѣглеца Александра. Иванъ Даниловичъ и Новгородцы послали къ Александру пословъ съ повелѣніемъ Царя идти въ Орду.
Но бѣглецъ за охраною Псковичей не послушалъ этого повелѣнія и не пошелъ въ Орду. Чтобы исполнить царево повелѣніе, грозившее въ противномъ случаѣ новымъ опустошеніемъ уже всей Земли, оставалось идти на Псковъ ратнымъ походомъ, для чего и собралась теперь вся Земля, и Суздальская, и Новгородская, и двинулась въ походъ въ сопутствіи самого митрополита Ѳеогноста. А это явно обозначало, что кровавой междоусобной битвы не случится. Предводительствуя полками, Иванъ Даниловичъ прибылъ въ Новгородъ 26 марта, т.-е. за три дня до празднованія Іоанну Лѣствичнику.
51
Когда въ 1472 г. митрополитъ Филиппъ приступилъ къ постройке новаго болѣе обширнаго храма, то «егда разбиша (старую церковь) и тогда выняша изъ стѣны въ церкви св. Димитрія мощи князя Юрьевы Даниловича Великаго князя всея Руси и вложиша въ раку древяну поставиша ихъ на гробъ Ѳеогноста митрополита, гдѣ же была церковь Поклоненіе Веритъ… и егда же зиждуще церковь уготоваша мѣсто въ той же церкви, въ великомъ Дмитріи, въ стѣнѣ, на той жъ странѣ и пренесше ихъ… положиша тамо. А былъ на пренесенiи митрополитъ со всѣмъ соборомъ, и Князь Великій съ сыномъ и множество народа».
52
Ник. 139. Инымъ княземъ многимъ немного сладостно было, что градъ Москва митрополита имяше въ себѣ живуща.