Как правило, идиллическая картина мирного, воцарения нового короля в ближайшее же время омрачается выступлёнием соперников и претендентов на трон. Редко начало царствования обходилось без более или менее длительных междоусобий1076* Нередко соперники обращаются за помощью к соседним правителям— нехристианам, но стараются не вмешивать в свои споры европейцев: «Они боятся, как бы европейцы под предлогом помощи не захватили королевство, доброй частью которого они уже овладели» 1077.
Особенности преемственности королевской власти («выборность», роль при этом высшей знати, связанной узами кровного родства с королем: королева была всегда родом из правящего дома Мбатта; широкий круг лиц, имеющих право претендовать на королевский трон, и мн. др.) свидетельствуют о том, что король правит не как представитель королевской семьи в узком смысле этого слова, а как представитель довольно широкого кровнородственного объединения — династического рода. Этот династический род служит реальной опорой королевской власти, коль скоро она утвердилась 1078. Тают образом, хоть это и звучит парадоксально, крепость родовых уз и обязательств (да и всей родовой структуры), пережиточно сохраняющихся в условиях, классового общества, служит опорой и одним из источников силы и прочности королевской власти (опять-таки, коль скоро эта королевская власть утвердилась).
Описанные нами формы преемственности власти в Конго свидетельствуют о том, что древние нормы наследования здесь были в XV—XVII вв. в значительной мере расшатаны. Материалы Лоанго опять-таки помогают нам уяснить тот строгий порядок преемственности власти, который существовал, по-видимому, и и дохристианском Конго. В основе наследования власти в Лоанго лежали нормы материнского права. Королю наследовали его братья в порядке старшинства. Все крупные населенные пункты (с окружающей сельской местностью) были отданы в управление братьям и сестрам короля. Даппер называет их «города и посады», стало быть, речь идет об укрепленных поселениях. Наиболее значительные были расположены на расстоянии, не превышающем полутора дней пути от Лоанго; все, что были расположены дальше, были гораздо меньше. Правители каждого городка имели под управлением различные «сеньории леса и реки» 1079. Чем дальше от Лоанго был расположен населенный пункт, тем меньше его правитель имел прав на верховную власть. Положение правителей было строго иерархизировано. Так, старший брат короля, наследник престола, жил в Кайе, в двух лье (около 5 км) от Лоанго, следующий по старшинству — в Буке, в 5—6 лье (около 10 км) от столицы, и т. д. В случае если король умирал или умирал кто-либо из старших братьев, происходило передвижение по всем ступеням этой лестницы и соответствующее переселение братьев в более близкий к столице городок, дающий больше прав на престол 1080°.
В стране, где господствовали материнские нормы наследования власти и имущества, неизбежно должен был возникнуть такой порядок бракосочетания в королевском роде, который обеспечивал бы через женщину преемственность королевской крови. Не случайно еще во времена Кавацци (т. е. в сравнительно поздние этапы жизни государства Конго) считалось, что право на престол человека королевской крови было нерушимо в Конго и что король, царствовавший в то время, происходит от древних королей, которые правили страной за несколько веков до открытия страны португальцами 1081. Именно в силу этих двух факторов возник такой брачный порядок, когда женой короля могла быть лишь его кровная родственница — сестра. Слово сестра в данном случае не означает родную сестру; как правило, это представительница более Отдаленной степени родства. Такой порядок был широко известен во многих странах древнего Востока, например в Древнем Египте. Короли Конго в своей переписке с португальским двором и папами часто называли своих жен «сестрами» (речь идет о так называемой законной, с точки зрения христианской церкви и норм европейского брака, жене). Наследник престола должен был обязательно выбирать жену из дочерей правителя провинции Мбатта 1082, который был одним из трех «выборщиков» короля.
Со времени договора между Нтину Вене и религиозным главой баконго Исаку Лау (Исаку не Бунда) королева должна была обязательно происходить из рода правителя Бунда. Если король имел несколько жен, строго соблюдалась разница между королевой и другими его женами. Провинция, откуда она была родом, уплачивала особую подать на ее содержание 1083.