В период, предшествовавший появлению португальцев (как мы уже упоминали), человека знатного происхождения, занимающего определенную должность в административно-придворной иерархии, именовали «мани». Этим словом называли и короля (мани Конго), и правителя провинции (мани Мбат-та), и вождя деревни, и командира воинского подразделения, и человека, имеющего какую-либо должность при дворе (мани нуни — начальник королевского птичника; нуни — птица). Этот термин прочно отделял знать от простого народа. Сословное деление, выразившееся в употреблении термина мани, резко бросалось в глаза уже первым португальцам в стране. Барруш писал: правителю Сойо «дали почетную частичку дом, которая соответствует слову... мани, когда хотят сказать сеньор; прибавленное к Соньо (Сойо.— Л. О.), оно означает сеньор Соньо, потому что все народы имеют свои определения знатности и достоинства в отличие от простых тружеников»1117. Описание термина мы находим и в переписке короля Аффон-су1118, и в компиляции Конфалоньери, и во многих других документах. Так, Конфалоньери пишет: «Слово магни (мани)... прилагается ко всякому, кто имеет какую-либо власть... Так, тот, кто управляет провинцией Бамба, называется Манибамба, и вождь любой деревни называется мани №№; и тот, кто является полководцем короля или занимает какую-либо другую должность, называется мани...» 1119.
Лишь много позже, со второй половины XVI в., в деловой переписке королей Конго появляются и прочно входят в употребление европейские титулы: маркиз, граф, князь и пр., а знать баконго вместе с титулами присваивает себе фамилии: граф Лакрима Кристи и пр.
Вернемся к вопросу об организации верховной власти и попробуем подвести некоторые итоги. Главное, что следует отметить: наши документы не позволяют составить более или менее полного представления о существовании стройной системы управления. По-видимому, таковой в период, охватываемый этой документацией, в Конго и не существовало. Это могло быть следствием двух факторов. Первый из них — своеобразие развития государства Конго, ушедшего далеко вперед по сравнению с другими государственными образованиями бассейна Конго еще в период, предшествовавший появлению европейцев. Отсюда быстрое развитие тенденций централизации и выдвижения на первый план фигуры короля — верховного правителя, облеченного почти священной властью, и столь же быстрое размывание, исчезновение древних институтов в управлении государством, связанных с материнским правом. Второй фактор: проникновение в жизнь и быт государства, особенно в жизнь и быт верхних слоев общества, различных европейских норм и установлений. Как бы ни было оно поверхностно, это влияние, несомненно, оказывало разрушающее воздействие на местные институты. В таких условиях быстрое разрушение древней системы политической организации, начавшееся еще до европейцев, не сопровождалось созданием другой стройной системы управления. Документы отражают лишь пеструю хаотическую смесь случайно уцелевших элементов прежнего государственного устройства с элементами, привнесенными европейским влиянием и влиянием католической церкви.
1117
A. Brasio, Monumento, missionaria africana..., vol. I, p. 80, doc. 21; Кювелье очень вольно переводит этот отрывок; см. J. Cuvelier, UAncien. Royanme de Congo, p. 300.