В Сасанидской державе, полководца, потерпевшего поражение, могли казнить, но благоволение Варахрана делало свое дело; кроме того, царь и сам не добился успеха[88]. Поэтому военная неудача не имела для аль-Мунзира никаких видимых последствий. Он продолжал занимать высокое положение и впоследствии стал преемником ан-Нумана.
Царствование ан-Нумана I закончилось при весьма странных обстоятельствах. Многие мусульманские авторы рассказывают историю о том, что однажды царь, осматривая из своего дворца окрестности, был так поражен видом божественного творения, что в одночасье переменился, покинул дворец, ушел от мира и посвятил себя религиозному служению. Небезынтересно отметить, что почти все авторы, на которых здесь дана ссылка, приводят стих жившего в конце VI в. Ади Ибн Зайда (о нем см. ниже) с начальной (до ухода от мира) частью того же сюжета [19, сер. 1, с. 853; 67, с. 102–103; 82, с. 238; 149, с. 199–200; 172, ч. 2, с. 37; 176, с. 89–90; 184, с. 712, 715; 188, с. 515; 227, с. 212; 233, с. 647; 238, с. 358–359].
Параллельное сообщение мы находим в «Сокращенном изложении церковной истории». Согласно этому источнику, во времена ан-Нумана жил праведник по имени Симеон, к которому каждый год ездили хирцы. Опасаясь, что поездки к праведнику — лишь предлог для ухода в Сирию, ан-Нуман запретил их. Однако затем Симеон явился к ан-Нуману в видении. Пораженный ан-Нуман вызвал к себе епископа Шимуна Ибн Ханзалу, и тот объяснил ему, кого он видел. После этого Шимун Ибн Ханзала стал посещать ан-Нумана и постепенно привел его к крещению.
На первых порах ан-Нуман был скрытым христианином, но затем, будучи поражен видом творения или мыслью о тленности мирского, оставил власть и исчез [253, с. 134–135,139–140].
Этот рассказ, в свою очередь, находит еще две параллели в источниках. Одна из них обнаруживается в сирийском житии Симеона Столпника, которое, судя по тексту, изданному П. Беджаном, принадлежит перу неких Шимона, сына Аполлона (Sim'όn Βar Αpolon) и Бэр Хэттара, сына Удана (Bar Hattar breh d-Odan) [10, с. 648]. Согласно данному источнику арабы из Хиры ездили к Симеону, и ан-Нуман по настоянию вельмож запретил это, чтобы они не становились христианами и не присоединялись к ромеям, оставляя, таким образом, своего правителя. Однако Симеон Столпник явился ан-Нуману во сне и обещал покарать его, если он и впредь будет препятствовать таким поездкам. Потрясенный этим видением, ан-Нуман разрешил хирцам ездить к Симеону и креститься. Он также позволил, чтобы в Хире были церковь, епископы и священники [10, с. 596–598].
Сходство известия «Сокращенного изложения» с этим рассказом очевидно, но это касается только его начала. Согласно житию, ан-Нуман не стал креститься, так как был подчинен царю персов, а впоследствии, пребывая под Дамаском, спрашивал, не бог ли Симеон. Видимо, рассказ жития об ан-Нумане был позже дополнен другим сообщением, в котором появляется епископ Шимун Ибн Ханзала. По всей вероятности, эти два рассказа соединили хирские авторы. На это указывают следующие обстоятельства. В арабском тексте «Сокращенного изложения» Симеон именуется al-Astiin. Это слово, не употребляющееся у арабов, — переложение сирийского istond, т. е. «столпник». Его присутствие в тексте следует, видимо, истолковывать как свидетельство того, что сирийский текст был переведен авторами, не знавшими традиции столпничества, т. е., вероятно, арабами. Кроме того, по сообщению аль-Хилли, утверждали, что ан-Нумана привел к крещению Шимун Ибн Ханзала из хирских Бану Лихьян. Далее сообщается, что ан-Нумана видели после ухода от власти; от аскетизма[89] он совершенно исхудал [213, с. 118].
Сопоставление источников говорит, таким образом, в пользу высказанного во Введении предположения о том, что Хишам аль-Кальби использовал более объемный, чем его произведение, хирский свод, из которого исключил все, что считал непонятным для своих читателей. Именно поэтому сообщения мусульманских авторов, процитированные выше, лишены христианского содержания. Однако в исходном тексте, фрагменты которого дошли до аль-Хилли, утверждалось, что ан-Нуман постепенно шел к принятию христианского вероучения и наконец крестился.
Здесь перед нами встает вопрос о достоверности сведений о крещении ан-Нумана I. Поскольку в нашем распоряжении нет однозначных данных, предложить его решение нельзя. Можно, впрочем, обозначить подходы к решению проблемы. С одной стороны, нельзя считать, что рассказы о крещении ан-Нумана I в принципе не могут быть правильными; в их пользу говорит общий принцип презумпции доверия к источникам. Кроме того, представления о том, что ан-Нуман стал христианином, были распространены. По одному сообщению, известному в разных пересказах, ан-Нуман крестился после того, как Ади Ибн Зайд прочел ему стих о бренности бытия, когда они проезжали через кладбища. Эта история очевидно неверна; уже Абу-ль-Фарадж аль-Исфахани, который приводит ее, отказывает ей в достоверности на том основании, что Ади Ибн Зайд не был современником ан-Нумана I [67, с. 111; 172, ч. 2, с. 32–33]. Но ее можно воспринимать как доказательство того, что среди арабов ходили легенды о крещении ан-Нумана I. С другой стороны, как показано во Введении и Части II, авторы «Книги о хирцах», в которой, видимо, были рассмотренные выше рассказы о крещении ан-Нумана и его уходе от мира, стремились удлинить историю христианской общины Хиры, считая христианами даже первых Лахмидов. Если учесть отсутствие упоминаний о крещении ан-Нумана в житии Симеона Столпника, можно предполагать, что мы и в данном случае имеем дело с проявлением этого стремления. Косвенно на это указывает тот факт, что согласно тексту «Сокращенного изложения» крещение было тайным. Как отмечено выше, ан-Нуман являлся одним из наиболее известных представителей лахмидской династии, и, следовательно, представить его христианином было труднее, чем первых царей, история которых окутана легендами. Возможно, поэтому хирские авторы писали именно о тайном крещении, что позволяло им уходить от неудобных вопросов об отсутствии внешних проявлений смены ан-Нуманом веры. Кроме того, из-за одинаковых имен ан-Нумана I могли просто спутать с ан-Нуманом III[90].
90
Характерно в этой связи приводимое у Ибн Халдуна высказывание аль-Байхаки (видимо — Захир-ад-Дина), согласно которому, по одним утверждениям, первым из Лахмидов, кто крестился, был ан-Нуман, сын аш-Шакики (ан-Нуман I), а по другим — ан-Нуман Последний (ан-Нуман III) [240, с. 325].