На многочисленные предложения советского правительства заключить мир Польша отвечала отказом. Это было не случайно. С момента своего образования польская республика сразу стала на путь политики захватов и насилий. Она стремилась захватить Украину, Белоруссию, Литву, Галицию, стремилась превратить их в свои колонии. Своей активной империалистической политикой Польша резко выделялась из остальных граничащих на западе с Советской страной государств.
Телеграмма В. И. Ленина т. Уншлихту.
Буржуазия и помещики Польши, владевшие в России до революции крупными предприятиями и поместьями (особенно много польских помещиков было на Украине и в Белорусии), ненавидели Советскую Россию и желали разгрома страны пролетарской диктатуры, непосредственной соседство с которой революционизирующим образом действовало на польских пролетариев. Уже в конце 1918 г. Польша покрылась сетью советов рабочих и батрацких депутатов во главе с Варшавским советом. Но молодая польская компартия не имела достаточной большевистской закалки и не смогла превратить советы в органы восстания. При самой активной поддержке пепеэсовцев (польских социал-соглашателей) буржуазия сумела, после нескольких месяцев борьбы, ликвидировать советы. Несмотря на это, революционное движение в Польше разгоралось. Войну с Советской Россией польская буржуазия хотела использовать еще и для того, чтобы переключить стихийные революционные настроения части малосознательных рабочих на шовинистические рельсы и тем развязать себе руки в борьбе с коммунистическим движением.
На борьбу с Советской Россией Польшу толкала и Антанта. Это имело решающее значение, так как Польша находилась в полной зависимости от Антанты. Последняя использовала ее армию в борьбе со Страной советов так же, как она использовала чехословаков, Колчака и Деникина. Знакомый нам уже Черчилль откровенно признает в своих записках, что «намерения тех, кто составлял Версальский договор, заключались в том, чтобы создать из Польши здоровый, жизнеспособный, мощный организм, который мог бы стать необходимой преградой между русским большевизмом и всей остальной Европой».
Идя на поводу у Антанты, господствующие классы Польши и сами хотели нажиться за счет нашей родины. В середине 1919 г., когда польские войска во многих местах перешли на советскую землю, Польша просила Антанту помочь ей создать армию в 500 тыс. человек для наступления на Россию и захвата Москвы, заявив, что иначе она, мол, заключит мир с большевиками. Конечно ни о каком мире польские империалисты и не помышляли. Это было сказано лишь для того, чтобы сорвать пожирнее куш с Антанты. На деле же Польша добивалась того, чтобы ей было позволено нанести главный удар по Советскому государству, конечно за соответствующее вознаграждение. Между тем Антанта, которая к этому времени уже истратила огромные средства на Колчака и Деникина, стремилась тогда в борьбе против нас возможно шире использовать белые армии.
Поэтому, как рассказывает тот же Черчилль, Антанта предложила белополякам не вести никаких разговоров о мире, а «продолжать в течение еще нескольких месяцев то, что они делали до сих пор, т. е. сражаться и бить большевиков на границах своих владений, не думая о решительном наступлении на сердце России». Такая линия поведения отвечала и интересам польской буржуазии, вовсе не желавшей укреплять русских белогвардейцев, стремившихся восстановить «единую и неделимую Россию», которая бы включала в себя и Польшу. На активную поддержку белых армий белополяки соглашались пойти только в том случае, если бы белые генералы гарантировали самостоятельность Польши. В сентябре 1919 г. один из членов польской военной миссии при Деникине откровенно говорил ему: «Большевиков мы не боимся. Мы можем двигаться вперед самостоятельно. Мы можем помочь вам, но мы желаем знать заранее, что нам заплатят за нашу кровь, которую нам придется пролить за вас». (См. Егоров, Разгром Деникина, стр. 114).
Но ни Колчак, ни Деникин не шли навстречу требованиям Польши безоговорочно признать ее самостоятельность и удовлетворить ее притязания на часть Украины и Белоруссии. Это и было одной из причин того, почему белая Польша, воюя с Советской Россией, все же не оказывала белым генералам поддержки в таких размерах, в каких они хотели бы.
§ 4. Ленин, предвидя наступление Польши, требует предварительно разгромить крымских белогвардейцев
То, что Антанта, готовя новое наступление на Страну советов, в качестве основной вооруженной силы использует Польшу, – это для партии было совершенно ясно. «Уже теперь, сняв блокаду, она (Антанта) натравливает на нас польских белогвардейцев», – говорил Ленин 26 января 1920 г., призывая партию и рабочий класс «быть начеку, готовиться к новым нападениям».
«На нас пытаются натравить Польшу», «она (Антанта) может натравить на нас Польшу», – об этом Ленин предупреждал страну, партию, Красную армию в каждом своем выступлении.
Были, правда, отдельные работники, считавшие маловероятным выступление Польши против Советской республики, и первые из них был Троцкий. В начале 1920 г. он говорил, что «поворот в правящих классах Антанты в пользу признания Советской республики так велик, что становится маловероятным нападение на нас Польши». Партия под руководством Ленина давала беспощадный отпор таким демобилизационным настроениям. Ленин не только предупреждал о грозящей нам опасности с запада, но и непрерывно напоминал о необходимости укреплять оборону советского государства и боеспособность Красной армии. Предвидя реальную опасность выступления Польши против Советской республики, Владимир Ильич еще 11 марта 1920 г. телеграфировал Реввоенсовету западного фронта (т. Уншлихту): «Поляки, видимо, воевать будут, мы все возможное делаем для усиления обороны…»
В это же время стала обнаруживаться опасность образования нового фронта белых на юге. Из остатков деникинских войск генерал Врангель создал в Крыму армию, которая насчитывала около 20 тыс. бойцов, хорошо обученных и дисциплинированных. Эта армия представляла теперь значительную угрозу. Возникновение нового белого фронта произошло в значительной степени по вине главного командования Красной армии, своевременно не принявшего решительных мер к ликвидации «крымской занозы».
Учитывая опыт одновременной борьбы на нескольких фронтах (первый и второй походы Антанты) и опасность, какую для красного фронта в случае войны с Польшей представит наступление белых из Крыма на глубокие тылы юго-западного фронта, Ленин еще 15 марта 1920 г. предложил РВС Республики принять ряд самых решительных мер для разгрома крымских белогвардейцев. «Обратить сугубое внимание на явно допущенную ошибку с Крымом (во-время не двинули достаточных сил): все усилия на исправление ошибки… Ряд точнейших и энергичнейших постановлений РВС об этом необходим немедленно», – писал Ленин.
Но военное ведомство, возглавлявшееся Троцким, этого твердого и ясного приказа Ленина по-настоящему не выполнило. Несмотря на то, что опыт борьбы в течение февраля – марта показал, что одной-двумя дивизиями противника не ликвидировать и что для этого надо сколотить достаточно мощный боевой кулак, – и после директивы Ленина на крымский фронт не было послано крупных пополнений. Прибывавшие сюда поочередно дивизии – 46-я стрелковая, эстонская, латышская, 8-я червоноказачья, 3-я стрелковая – теряли силы в неравной борьбе с белыми. В то время как для прорыва укрепленной полосы противника необходимо было иметь по крайней мере двойное преимущество, особенно в артиллерии, наши части во всех боях и в марте и в апреле были численно слабее белых, а главное, были слабее в технике (у белых помимо артиллерии были еще и танки).
Красноармейцы и командиры героически сражались с белогвардейцами. Известен факт, когда казак 1-го полка Червоной казачьей дивизии Калиниченко с ручной гранатой бросился на белый танк. Взрывом гранаты он сам был ранен, но подвиг его в огромной степени поднял боевой дух красноармейцев, убедившихся, что не так уж страшны английские танки. И когда затем в этот же день (14 апреля) белая бронемашина налетела на червонцев, несколько удальцов по команде «Даешь в шашки броневик!» бросились на него в атаку, увлекая за собой остальных бойцов. И закованная в броню машина должна была поспешно отступить. Но все эти подвиги не могли возместить нехватки в бойцах и в боевой технике.