М. Ф. Шкирятов.
Выборы в районные думы 24 сентября показали, какой глубокий сдвиг в сторону большевиков произошёл в пролетарски и полупролетарских массах Москвы: большевики получили почти 50 % голосов, кадеты — 20, эсеры — 15 и меньшевики — чуть больше 4 %.
Солдаты на 80 % отдали свои голоса большевикам. Некоторые части голосовали почти полностью за большевиков.
Этот исключительный успех говорил, что пролетарская революция в Москве перешла из периода мобилизации сил в период организации штурма.
Работа в районах Москвы с каждым днём всё усиливалась и расширялась. Диспуты с эсерами и меньшевиками собирали обширные аудитории. Часто случалось, что рабочие сразу после диспута переизбирали своих депутатов в Советы. Каждый день в газетах сообщалось о победе большевиков. На Прохоровской мануфактуре при выборах в заводской комитет прошли большевики, в Пресненский районный Совет было избрано 11 человек, из них — 8 большевиков.
В районных комитетах обучали военному искусству. Но руководители московской организации недостаточно занимались технической подготовкой восстания — оружия нахватало. Его искали все и всюду. Посылали в Тулу покупать револьверы. Выпрашивали у солдат. Вытаскивали припрятанные винтовки. В Замоскворечье около сотни винтовок, прочищенных и смазанных, было тщательно замуровано в стене заводского комитета завода Михельсона. О них знали немногие работники районного комитета. Винтовки вытащили и раздали надёжным людям.
10 октября вечером в Большой аудитории Политехнического музея состоялась Московская общегородская конференция большевиков. На повестке дня:
1. Современный момент:
а) новая корниловщина и провокация на фронте,
б) хозяйственная катастрофа,
в) всенародная борьба с холодом и голодом.
2. Кампания по выборам в Учредительное собрание.
Как раз за три дня до конференции Ленин обратился с письмом к Петроградской конференции, открытие которой намечалось 7 октября.
Ленин требовал мобилизовать все силы для отчаянной, последней, решительной борьбы с правительством Керенского.
К своему письму Ленин приложил резолюцию, рекомендуя её конференции. Письмо Ленина и его резолюция были доставлены в Москву. Их зачитали на общегородской конференции большевиков. Конференция приняла резолюцию Ленина полностью.
Это означало, что в один и тот же день, 10 октября, резолюция Ленина о вооружённом восстании не только была утверждена Центральным Комитетом партии, но и немедленно поддержана заседавшими 10 октября Петроградской и Московской общегородскими конференциями большевиков. Московские большевики одновременно с петроградскими поддержали вождя партии. Такова была сила организованности большевистской партии.
14 октября, после заседания Центрального Комитета большевиков, на котором присутствовали представители Москвы, состоялось заседание областного бюро в Москве. Оно без прений приняло директиву Центрального Комитета о восстании в немедленно наметило ряд мер по её реализации.
В заключение областное бюро большевиков постановило создать партийный боевой центр по руководству восстанием в составе двух членов областного бюро, двух — от Московского комитета и одного — от Московского окружного комитета.
Дня через два состоялось межрайонное совещание московского актива. Был горячий обмен мнений. Подсчитывали силы. Обсуждали, как усилить работу. Раздавались отдельные голоса о нехватке оружия. Жаловались на слабую связь с гарнизоном. Но актив почти единогласно поддержал решение о переходе к вооружённой борьбе за власть Советов. Решительная минута приближалась.
Революционный кризис в Москве и области нарастал гигантскими шагами. Уже десять недель бастовали кожевники. Металлисты и текстильщики были накануне стачки. Рабочие и служащие городских предприятий продолжали работать только потому, что Совет вмешался в их конфликт с городской думой. Положение рабочих становилось всё более невыносимым. Хозяева объявили негласный локаут, закрывали заводы и фабрики. Капиталисты усиленно обостряли кризис. Они провоцировали стачки, обвиняя потом рабочих в срыве производства. Нарушая интересы широких потребителей, хозяева натравливали их на рабочих. Сдержать массы было невозможно. Профсоюзы жаловались в Совет, требуя решительных мер в борьбе с проводимым буржуазией локаутом.
18 октября состоялось экстренное заседание Исполнительного комитета Московского Совета рабочих депутатов. На заседание были вызваны представители профсоюзов. Один за другим появлялись они на трибуне, рисуя перед слушателями тяжёлую картину положения рабочих.
Настроение в зале всё повышалось. Соглашатели чувствовали, что Исполнительный комитет поддержит профсоюзы. Эсеры и меньшевики потребовали перерыва, чтобы разойтись по фракциям и выработать конкретные предложения.
Пока заседали фракции, соглашатели вызвали на помощь Исполнительный комитет Совета солдатских депутатов — там преобладали эсеры и меньшевики.
Заседание продолжалось совместно с Исполнительным комитетом Совета солдатских депутатов.
Большевики требовали вмешаться в экономическую борьбу рабочих, издать ряд декретов о прекращении локаутов и удовлетворении всех требований бастующих. Если капиталисты откажутся, их нужно арестовать. На этой почве может произойти конфликт с местной и центральной властью. Тогда Совет, опираясь на массовое движение, перейдёт к захвату власти.
Предложение большевиков произвело впечатление разорвавшейся бомбы. Эсеры и меньшевики бесновались. Они понимали, что большевики ставят вопрос о власти.
Резкой и определённой платформе большевиков меньшевики и эсеры противопоставили ещё одно… обращение к Временному правительству: просить его издать декрет об удовлетворении требований рабочих.
Прения окончены. Объявляется поимённое голосование. В напряжённой тишине счётчики объявляют результаты: 46 голосами против 33 при 1 воздержавшемся принята резолюция меньшевиков. Соглашатели, однако, торжествовали недолго.
На следующий день, 19 октября, состоялся пленум обоих Советов. Как ни бились соглашатели, но 332 депутата против 207 при 13 воздержавшихся приняли резолюцию большевиков. Сообщение о результатах подсчёта было покрыто бурной овацией.
Едва стихли аплодисменты, как на трибуне появился меньшевик Б. Кибрик. Под смех и иронические замечания он говорил:
«Мероприятия, предложенные большевиками для ликвидации назревших в главнейших отраслях производства конфликтов, являются полным банкротством большевизма.
Декрет Совета об удовлетворении требований рабочих с угрозой ареста капиталистов, т. е. отмена декретом Совета классовой борьбы, есть фактически захват власти в наиболее неразумной форме и фактически изолирует рабочий класс»[74].
Снова посыпались угрозы и предсказания всяких ужасов. Капиталисты заберут деньги из банков. Нарушится обмен между Москвой и всей страной. Рабочие будут обречены на голодную смерть, ибо исчезнут не только деньги, но и продукты. Это будет локаут, но уже созданный самими большевиками.
Словом, в своей лакейской преданности буржуазии меньшевики подсказали капиталистам меры борьбы с революцией.
В заключение разболтавшийся агент буржуазии потребовал переизбрать всех тех делегатов, которые голосовали за большевиков, в профсоюзах, голосовавших за мероприятия, предложенные большевиками, немедленно переизбрать правления.
Эсер Черепанов тоже заявил, что резолюция большевиков призывает по существу к неорганизованному захвату власти, а потому его партия снимает с себя всякую ответственность за тяжёлые последствия.
74
Соединённое заседание Исполнительного комитета С. Р. и С. Д. «Известия Московского Совета рабочих депутатов» № 192, 20 октября 1917 г.