Сами греки ясно сознавали свою языковую общность. Термин "иноязычный" (βαρβαρόφωνος) мы встречаем в применении к жителям Карий уже у Гомера (Ил. II, 867). Слово βάρβαρος у него еще не встречается, равно как нет и единого этнического термина для всех греков, которые обозначаются то Ἀχαιοί ("ахейцы") или Παναχαιοί, то Δαναοί ("данайцы"), то Άργεῖοι ("аргивяне"). Это отмечается Фукидидом (I, 3). У Геродота (VIII, 20; IX, 43) слово βαρβαρόφωνος означает уже то же, что βάρβαρος, т. е. "не-грек", но несомненно, что одна только речь греческого типа не была для греков достаточным основанием к тому, чтобы племя не было отнесено к числу "варваров". Так, дикие племена Этолии, Акарнании и отчасти Эпира, называвшиеся иногда (даже у Страбона, ср. VII, 7, 1) "варварами", по языку безусловно были греками. Напротив, македоняне, которые, возможно, были носителями говора, не входившего в состав греческой "ветви" индоевропейских языков (см. выше, стр. 28), никогда не относились греками к числу "варваров". Следовательно, как уже указывалось выше (стр. 28), противопоставление "эллинов" и "варваров" делалось на основании всей совокупности признаков языка, религии, быта и т. д.[46] Тот же Страбон (там же) говорит, ссылаясь на Гекатея, о "варварах, населявших Пелопоннес до греков", и добавляет от себя, что это можно распространить на всю Грецию; к этим "варварам" он относит дриопов, пеласгов, лелегов и другие "догреческие" племена, а также финикийских поселенцев и фракийцев. Вопрос о финикийцах, однако, является сейчас очень спорным. Некоторые ученые полагают, что под Φοίνικες (краснокожие) следует понимать для древнейшей эпохи не финикийцев, но колонистов с Крита и что Фукидид был введен в заблуждение этим словом и смешал более древнее и более позднее его значение. Несомненно, что отдельные фракийские поселения были в Греции и в историческую эпоху, но, очевидно, столкновения с ними и иллирийцами Эпира, как с двумя типами племен группы satǝm, породили сознание языковой противоположности их еще в эпоху тех древнейших племенных передвижений, в процессе которых и создалась этническая обособленность самих греческих племен. Это заключение приходится сделать потому, что с другими племенами группы satǝm этнические образования, из которых впоследствии развились греческие племена, потеряли связь значительно раньше.
По свидетельству самих греческих писателей, греки делились на три племени: ионийцев (Ἲωνες), дорийцев (Δωριεῖς), и эолинцев (Αιολεῖς)[47], но греческий язык они делили, на четыре диалекта: ионийский, аттический, дорийский и эолийский. Так как малоазиатские ионийцы считались происходящими из Аттики (по традиции, двенадцать ионийских колоний были выведены Нелеем, сыном афинского царя Кодра, в конце XI века до н. э.), то ионийский диалект считали древним аттическим, а аттический — более поздней его стадией. Пятым наречием считалось позже ἡ κοινὴ διάλεκτος — "общее" наречие, или просто κοινή, т. е. общегреческий литературный прозаический язык, образовавшийся в III-II веках до н. э.
Рис. 2. Карта греческих диалектов. 1. Ионийско-аттическая группа. 2. Аркадо-кипрская группа. 3. Дорийская группа. 4. Эолийская группа. 5, Говор Ахайк. 6. Говор Элмдм. 7. Северо-западная группа»
Эта трехчленная классификация (ионийский, дорийский и эолийский диалекты) древнегреческих племен несомненно возникла не позже VIII-VII веков до н. э., так как этиологический миф о потомстве Эллина, сына Девкалиона, засвидетельствован уже одним из фрагментов Гесиода. По Гесиоду, у Эллина были сыновья Эол, Дор и Ксуф, а у последнего — Ахей и Ион. Таким образом, здесь видна попытка связать трехчленное деление с гомеровскими ахейцами, из чего некоторые исследователи делают вывод, что ионийцы вообще являются древнейшим слоем греческого населения, вытесненного в Пелопоннесе дорийцами, а в остальных частях Греции — другими племенами (смешение с которыми имело последствием образование эолийцев) и сохранившегося только в Аттике. Эта гипотеза, особенно отстаиваемая Кречмером, а в последнее время греческим ученым Милонасом,[48] не может считаться окончательно обоснованной, ибо современное языковедение вообще не считает, что традиционное деление отражало действительную картину древнегреческой диалектологии. Однако несомненно, что группы, на которые делились древнегреческие диалекты в историческое время, были результатом последовательных скрещений новых волн переселенцев с осевшими ранее племенами. При этом, повторяем, исконная близость диалектов друг к другу сохранялась у греков в силу ограниченности территории их размещения. Их диалекты не могли потерять черты исключительного сходства друг с другом, как потеряли его диалекты славянских и германских племен, расселившихся по огромному пространству. Это положение особенно подчеркивает Энгельс в "Происхождении семьи, частной собственности и государства": "Различия в диалектах у греков, тесно расположившихся на сравнительно небольшой территории, развились гораздо меньше, чем в обширных американских лесах; однако и здесь мы видим, что в одно большое целое соединились лишь племена с одинаковым основным наречием, и даже в маленькой Аттике встречаем особый диалект, который впоследствии! приобрел господство в качестве общего языка для всей греческой прозы".[49]
46
О противопоставлении по религии ср. у Аристофана (Птицы, ст. 1520 сл.), где говорится о „богах варваров“, отличных от „олимпийских“ богов, хотя обычно у греков считалось, что „варвары“ находятся во власти тех же богов.
47
Ср. анонимный трактат Περι διαλέκτων („Античные теории языка и стиля“, под ред. О. Фрейденберг, стр. 142 сл., Л, 1936). Античные грамматики обращали внимание, главным образом, на новообразования аттического наречия, как, например, слитные формы, переход σσ в ττ, ρσ — в ρρ, но не замечали его архаизмов.
48
P. Kretschmer, Zur Geschichte der grieîhisch:n Dialekte (Glotta, 1909, I стр. 9—34); Μιλύνας в журн, Ἁρχαιολογικὴ έφημερίς, 1930, стр. 8 сл., 15 сл.