Ученые римской и византийской эпох тоже занимались Геродотом. До нас дошли схолии к "Истории", правда, очень скудные, два лексикона; упоминаются несколько трактатов (ύπομνήματα), не сохранившихся до нашего времени.
С XVI века н. э. (1556 г.) появляются уже печатные издания Геродота и исследования о нем.
9. ГЕРОДОТ — "ОТЕЦ ИСТОРИИ"
Цицерон называет Геродота "отцом истории"[81], т. е. родоначальником истории. Имел ли право Цицерон так назвать Геродота, несмотря на то, что ему предшествовал целый ряд логографов? Цицерон прав: хотя у Геродота много общего с логографами [82], он имеет и много существенных отличий от них. Перед логографами Геродот имеет преимущество в двух отношениях: во-первых, Геродот выбрал сюжетом своего повествования недалекое от него прошлое, о котором можно было иметь более или менее достоверные сведения, тогда как логографы писали главным образом о событиях далекого прошлого, в значительной мере мифических; во-вторых, "История" Геродота имеет универсальный характер, касающийся событий чуть не всего мира, известного грекам того времени[83], тогда как предметом повествования логографов была история какой-нибудь одной страны или одного города.
В этом отношении даже "История" Фукидида преследует гораздо более скромные цели, излагая события одной только Эллады; в-третьих, Геродот старается объединить разнородный материал общей идеей: исторической — идеей борьбы Азии с Европой, и религиозной — идеей направления божеством хода истории; положив в основу своего сочинения строго обдуманный план, он сделал его художественным произведением, чего не было у логографов.
Многие сообщения Геродота опровергнуты новейшими исследованиями, но многие и подтвердились. Можно даже сказать, что чем дальше идет изучение истории древней Эллады и Востока, тем больше обнаруживается добросовестность сведений "отца истории".
Но каково бы ни было в общем наше мнение о достоверности фактов, сообщаемых Геродотом, необходимо исследовать степень достоверности и происхождение его известий в каждом отдельном случае, так как достоинство его сообщений не одинаково в различных частях его труда.
Наконец, Геродот — прекрасный рассказчик. Благодаря его простому, легкому слогу эти рассказы, главным образом эпизоды, используются в качестве популярной литературы; так, рассказ о перстне Поликрата послужил темой для известного стихотворения Шиллера, переведенного Жуковским. Некоторые рассказы обработаны даже для детского чтения.
В общем значение "Истории" чрезвычайно велико. Геродот сохранил от забвения массу всевозможного материала по политической и культурной истории, по фольклору, географии и этнографии многих народов древнего мира. Его произведение — это своего рода историко-географическая и этнографическая энциклопедия, неисчерпаемая сокровищница сведений о прошлых временах. Не будь Геродота, наши сведения о древних народах, в частности о греках и борьбе их с персами, во многих отношениях были бы скудны, несмотря на все блестящие результаты новейших археологических открытий. Даже благодаря тому, что он не строго соблюдал единство темы и стройность плана и делал множество отступлений, сохранилось много драгоценных известий. Хорошо также, что он передавал то, что видел и слышал, по большей части "не мудрствуя лукаво", не отвергал, как негодный материал, доходившие до него рассказы, как бы невероятны, по его мнению, они ни были.
Глава III ФУКИДИД
1. БИОГРАФИЯ ФУКИДИДА
Младшим современником Геродота был Фукидид, автор "Истории", посвященной описанию событий Пелопоннесской войны [84]. О жизни Фукидида, как и о жизни большей части древних греческих и римских писателей, мы почти не имеем достоверных известий. Вполне достоверными сведениями о его жизни можно считать лишь те, которые мы узнаем из его собственного сочинения. Он сообщает о себе очень немного. Отца его звали Олором (IV, 104, 4). Фукидид пережил всю Пелопоннесскую войну. В самом начале Пелопоннесской войны он понял ее важность и начал собирать материалы для ее описания (I, 1, 1), стараясь получать точные сведения о ее ходе (V, 26, 5). На втором году войны (т. е. в 430 г. до н. э.) Фукидид пострадал от эпидемии чумы, посетившей тогда Афины, и описал эту болезнь (II, 48, 3); на восьмом году войны (т. е. в конце 424 г. до н. э.) он в должности стратега находился во главе эскадры в семь кораблей около острова Фасоса недалеко от берегов Фракии. В это время спартанский полководец Брасид появился под городом Амфиполем с целью взять его. Сторонники Афин, бывшие в Амфиполе, во главе с Евклом, другим стратегом, отправили гонца к Фукидиду с требованием возможно скорее явиться на помощь. Хотя Фукидид со всей поспешностью прибыл с эскадрой к Эиону, городу на побережье Фракии (приблизительно в семи километрах от Амфиполя) и спас его от Брасида, но Амфиполя спасти не мог, потому что Брасид предложил очень выгодные условия осажденным жителям Амфиполя, и они сдались ему раньше прибытия Фукидида (IV, 104, 2-107, 1). Это событие было роковым в жизни Фукидида: следствием его было то, что ему пришлось жить в изгнании в течение двадцати лет (V, 26, 5). Но это печальное для Фукидида событие принесло ему пользу как историку: находясь вне родины, он стоял близко к делам обеих воюющих сторон, преимущественно пелопоннесцев, и потому на досуге имел больше возможности узнать некоторые факты (V, 26, 5).
81
Apud Herodotum, patrem historiae, et apud Theopompum sunt innumerabiles fabulae. (De legibus, I, 1, 5).
82
Дионисий Галикарнасский то отличает Геродота от логографов, то зачисляет его в одну категорию с ними.
83
На это указывает уже Дионисий («О Фукидиде», гл. V = VI, 820 R = I, 331 Us et Rad): «Геродот предпочел написать историю не одного города и не одного народа, но свести в одно историческое описание деяния Европы и Азии». Эту же мысль высказывает и Диодор (XI, 37).