В голландском искусстве, как и в жизни, кормление грудью понималось в контексте более крупной социальной общности. Все, что мать делала или не делала, соответствовало строго определенным гендерным ролям в семье. На иллюстрации в одной из книг Якоба Катса 1632 года изображена семья. Мать кормит грудью ребенка, дочь шлепает куклу у ее ног, а рядом отец учит сына[146]. Согласно идее картины, в семье хорошо, когда женщины заботятся о физических потребностях детей, а мужчины передают им знания. Более низкий социальный уровень мы видим на картине Питера ван Слингеланда «Семья плотника» (Лондон, Собрание ее Величества королевы). На ней мать кормит грудью малыша, а отец занят своим ремеслом в соседней комнате[147]. Родительские обязанности строго определены в соответствии с полом: отец обеспечивает семью, продавая то, что сделал; мать кормит ребенка своим молоком. Хотя оба родителя несли ответственность за моральное воспитание детей, главные тяготы первых лет жизни ребенка ложились на плечи матери. В те времена, как и в наши дни, младенцами занимались только матери. Считалось, что правильное воспитание начинается с молока матери и продолжается в тщательно контролируемом пространстве дома на примере таких добродетелей, как скромность и любовь.
Среди голландских картин этого периода есть и такие, на которых кормление грудью становится синонимом любви. Гравюра Германа Шафтлевена изображает крестьянку, кормящую грудью пышущего здоровьем младенца, на гравюре написано «Liefde» (Любовь)[148]. Сама София Гедвига, герцогиня Брауншвейгская и Вольфенбюттельская, заказала голландскому художнику свой портрет с обнаженной грудью и в окружении трех ее сыновей. Картина должна была символизировать милосердие (илл. 36). Хотя фигуры безымянных матерей, кормящих грудью младенцев, часто олицетворяли христианскую добродетель милосердия, живую женщину — особенно герцогиню — редко писали в таком виде.
Более скромных матерей с младенцами у груди изображали и аллегорически, зачастую с дидактической целью — показать контраст грудного молока и другой, менее благочестивой жизни. Историк искусства Мэри Дюрантини (Mary Durantini) обратила внимание на картины, на которых ребенка отвлекают от материнской груди каким-то предметом или звуком погремушки, или чем-то еще, что находится в руках третьего лица, не входящего в диаду мать — младенец[149]. Также она цитирует работу Йоханнеса а Кастро в его «Zedighe Sinne-beelden» (1694), где изображена мать, предлагающая ребенку выбрать между грудью и погремушкой, а сопроводительный текст сравнивает молоко матери с духовной пищей, которую дает Бог. Матери надлежало следить за тем, чтобы ребенок не поддавался тривиальным соблазнам и не отвлекался от ее груди, так как грудь считалась источником религиозного и морального становления.
Матери также отвечали за все стороны жизни в голландском доме, который славился своей чистотой и бережливостью. Великий голландский историк Йохан Хёйзинга гордился тем, что чистоплотность можно назвать национальной чертой его народа. Он отмечал, что голландское слово schoon означает не только чистоту физическую, но и чистоту моральную, и красоту[150]. Голландский дом, заслуживающий определения schoon, начинается с молочно-белой груди матери и сияет чистотой в любом уголке, включая и безупречно чистое крылечко перед домом. Матери предписывалось относиться к кормлению грудью с такой же строгой заботой о чистоте и бережливости, как и к другим домашним обязанностям, таким как уборка, шитье, вязание и сбивание масла. Напомним, что бережливость предполагает экономное расходование средств. А что может быть более экономным, чем использование материнского молока? Вы же не платите за другой источник питания для младенца! Разумеется, сторонники материнского грудного вскармливания не основывались на его экономической выгоде: они выдвигали более весомые аргументы медицинского, религиозного, социального и морального порядка. Но экономическая сторона дела не могла не заботить голландских домохозяек и их мужей: зачем тратить деньги на кормилицу, когда в материнской груди полно бесплатного молока?
146
Adriaen van de Venne,
148
«Woman Nursing a Child», гравюра 1474 года из серий
150
J. H. Huizinga,