[+101] И. Хиш., с. 885–886; Вак., пер., с. 380; И. Са'д, т. 2, ч. 1, с. 111. Все эти авторы приводят различные варианты речи, совпадают лишь несколько фраз и выражений. Конечно, очевидцы этого события не могли запомнить речь Мухаммада дословно и излагали ее впоследствии своими словами. Поэтому невозможно отдать предпочтение какой-то одной версии, и мы излагаем лишь общее содержание.
[+102] Вак., пер., с. 380.
[+103] Балаз., А., с. 449–450.
[+104] Балаз., А., с. 459, ср. с. 454 и 456.
[+105] Там же, с. 458. Эти слова Аиша обращает к Малике бт. Ка'б ал-Лайси и советует сказать Мухаммаду: «Прибегаю к Аллаху!» (а'узу би-л-лах), чтобы он не притронулся к ней. В другом варианте этот совет с коварной целью отвратить Мухаммада от нравившейся ему невесты дают Асме бт. ан-Ну'ман [Балаз., А., с. 456–457]. В сообщении со слов Аиши, вероятно наиболее достоверном, словами «Прибегаю к Аллаху!» оборонилась Фатима ал-Килабийа [Балаз., А., с. 454]. Наконец, имеется сообщение, что упрек в замужестве с убийцей отца исходил не от Аиши (которая не была с Мухаммадом в Мекке), а от «жен посланника Аллаха». Вероятно, имели место и упрек и совет, но с кем именно они связаны — забылось.
[+106] Мусульманские биографы называют имена еще нескольких невест и даже жен Мухаммада, с которыми он по разным причинам развелся, но полной уверенности в достоверности этих сведений нет. Показательно, что Алийа бт. Забйан, которой Мухаммад будто бы дал развод за то, что посматривала на других мужчин в мечети, впоследствии вышла замуж [Балаз., А., с. 455], тогда как все жены Мухаммада после его смерти больше в брак не вступали.
[+107] Негря, 1981, с. 60–61.
[+108] Кор., пер., VII, 156/155; XVIII, 81/80; XIX, 13/14; XXIII, 4; XXX, 39/38; XLI, 7/6. Все эти суры, по мусульманской традиции, относятся к мекканским, но в их составе немало более поздних айатов. Датировка по [Watt, 1977, с. 369–370].
[+109] Кор., пер., II, 43/30; V, 12/15; XXI, 73; XCVIII, 5/4. Уотт считает, что эти айаты появились для того, чтобы доказать, что иудеи должны платить ему закат [Watt, 1977, с. 371]. Однако иудеи не считали Мухаммада своим религиозным главой, а как политический вождь он не мог претендовать на получение налога.
[+110] Кор., пер., II, 177/172, 276/277; XXXI, 4/3; XLI, 7/6; LXXIII, 20; IX, 5 (последняя по времени).
[+111] В обеих цитатах садакат (мн. ч. от садака).
[+112] — по-видимому, имеются в виду лица, занимающиеся сбором, подсчетом и разделом добычи или уполномоченные по сбору благотворительного налога, садаки. У И. Ю. Крачковского переведено очень неопределенно: «для… работающих над этим».
[+113] В связи с завоеванием Мекки среди объявленных вне закона упоминается Абдаллах б. ал-Хатал, который был послан собирать садаку [Вак., пер., с. 346; И. Хиш., с. 819; Балаз., А., с. 359–360]. В то же время, по сведениям ал-Вакиди, бану мусталик впервые увидели сборщика садаки только в начале 9 г. х. [Вак., пер., с. 387].
[+114] Вак., пер., с. 385.
[+115] Бурайда б. ал-Хусайб ал-Аслами — с аслам (из хуза'а), гифар и джухайна — из разных групп, но живших по соседству; Аббад б. Бишр — с сулайм и музайна, также обитавших рядом друг с другом.
Ал-Балазури приводит более обширный, чем у ал-Вакиди, список сборщиков садаки, но, видимо, в нем суммированы сведения о сборщиках за три года или за 9 и 11 гг. х. [Балаз., А., с. 530–531].
[+116] Самх., т. 2, с. 221–224.
[+117] Подробный разбор достоверности стихотворной полемики см. [Arafat, 1955].
[+118] Вак, пер., с. 388.
[+119] Там же, с. 389–390; И. Калби, пер., с. 38; Fahd, 1968, с. 75–77.
[+120] Мы уже говорили выше, что сведения о десятитысячной армии Мухаммада при взятии Мекки несколько завышены, сильно округлена в сторону увеличения численность мекканского войска (2 тыс.), численность армии, противостоявшей Мухаммаду при Хунайне, также слишком округлена, и явно не в сторону уменьшения. Следовательно, можно говорить, что на территории, признавшей ислам, в середине 630 г. было не более 30 000 воинов, способных выступить в поход, но надо учесть, что из тех проблематичных 20 тыс., которые сражались против Мухаммада, не все приняли ислам после Хунайна, а мекканцы, судя по всему, не приняли участия в походе на Табук. Воздержались от участия в походе также многие мединские «лицемеры> и бедуины, чему посвящено несколько обличительных строк в Коране (IX, 42–46, 81/82- 84/85, 120/121). Все это позволяет думать, что численность армии, вышедшей к Табуку, была значительно меньше 30 тыс. человек.
[+121] Вак., пер., с. 391; другие версии см. [Дийарб., т. 2, с. 136–137].
[+122] Вак., пер., с. 391; И. Хиш., с. 894.
[+123] Халифа, с. 56; Дийарб., т. 2, с. 135.
[+124] Не так ли следует понимать выражение ад-Дийарбакри [т. 2, с. 135]: («произошел поход на Табук»)?
[+125] «Он пробыл в Табуке несколько дней, и его жители заключили с ним мирный договор с условием [выплаты] джизйи» [Балаз., Ф., с. 59]. Странно, что в подробном рассказе об этом походе: о подготовке к нему, посещении развалин в Вади-л-Кура, различных мелких происшествиях (о чудесах и предсказаниях Мухаммада) [Вак., пер., с. 390–416]- не нашлось места для информации о переговорах с жителями Табука, условиях договора и т. д., хотя о других переговорах в том же походе сведения имеются.
[+126] И. Са'д, т. 1, ч. 2, с. 36; т. 2, ч. 1, с. 119–120; Watt, 1977, с. 262–265. Сведения о статусе жителей Думы противоречивы: по ал-Вакиди [пер., с. 404] и Ибн Хишаму (с. 903), они платили джизйу, т. е. оставались христианами; согласно тексту договора, который Ибн Са'д приводит по ал-Вакиди, они принимали ислам и платили десятину (ушр) с земли и садаку со скота. Те же условия приняли и бану калб, обитавшие по периферии оазиса [И. Са'д, т. 1, ч. 2, с. 34, 68–69]. Возникает подозрение, не спутаны ли здесь два договора, заключенных жителями Думы с Халидом, — при Мухаммаде в 9 г. х. и при Абу Бакре в 12 г. х.
[+127] У Ибн Хишама (с. 902) и ал-Балазури [Ф., с. 59], но, судя по большому наперсному кресту, он был духовным лицом, скорее всего епископом. Текст договора с Айлой вызывает некоторые сомнения. Во-первых, судя по тексту, приводимому Ибн Са'дом [т. 1, ч. 2, с. 37], он был заключен не Мухаммадом, а его посланцами. Во-вторых, настораживает упоминание какого-то Зайда, которому Йуханна должен подарить хорошую одежду. Среди перечисленных в письме Мухаммада Йуханне уполномоченных Зайд отсутствует. Не сведены ли здесь два документа: письмо Мухаммада, вероятно посланное с Зайдом б. ал-Харисой во время похода на Муту, и договор, заключенный в Табуке? В пользу этого может говорить фраза: «Я — посланный Аллахом с истиной, верующий в Аллаха и Писания его, и в посланников его, и в Мессию, сына Марйам, [в то], что он слово Аллаха, и верую в то, что он послан ник Аллаха» [И. Са'д, т. 1, ч. 2, с. 28–29]. Подобные признания скорее характерны для периода до завоевания Мекки (ср. письмо к негусу [Таб., I, 1569]: «Свидетельствую, что Иса, сын Марйам, дух Аллаха и слово его»), чем для последних двух лет жизни, когда Мухаммад осознал себя властителем Аравии.
[+128] Вак., пер., с. 405; И. Хиш., с. 902; И. Са'д, т. 1, ч. 2, с. 37–38; Балаз., Ф., с. 59–60; рус. пер.: Медников, 1897, с. 24–25, 32–37. Более высокое обложение жителей Макны, возможно, объясняется тем, что они исповедовали иудаизм, а не христианство, как жители Айлы.
[+129] Вак., пер., с. 414; И. Хиш., с. 914; И. Са'д, т. 2, ч. 1, с. 121. Эта дата также вызывает некоторые сомнения. Если Мухаммад прибыл в Табук не позднее 5 раджаба и пробыл там 20 дней, а затем не спеша, за две недели прошел 560 км до Медины, то должен был вернуться около 10 ша'бана. Даже если допустить, что наше предположение о более ранней датировке похода неверно и Мухаммад в четверг 5 раджаба только вышел из Медины, то и тогда он вернулся бы в нее около 25 ша'бана, а не в рамадане. В свете этого совершенно неприемлемо сообщение (которое принимает Годфруа-Демомбин [Gaudefroy-Demombynes, 1969, с. 190]), что Мухаммад пробыл в Табуке 10 дней, — за это время Халид б. ал-Валид просто не успел бы дойти до Думы и обратно (около 750 км).